147 
Домой он заявился к завтраку и весь в мыле, так что даже соблазнительные запахи из кухни не произвели на него должного впечатления, что было весьма необычно, вкусно поесть он любил, хотя впрок это и не шло, его друг и наставник внимательно следил за тем, чтобы у него не образовывалось и намека на жировую прослойку. Увидев его, Анна задорно улыбнулась:
— Джеф?
— Это называется, оказаться не в то время и не в том месте.
— Не вредничай. Тебе это нужно.
— А кто спорит? Но только тренироваться в броне куда удобнее чем в полушубке — не так тесно и не так жарко.
— Так завтракать-то будешь?
— Только умоюсь. Элли!
— Не отвлекай ее. Я сама тебе полью.
Они вдвоем направились в умывальную комнату, устроенную по его просьбе на первом этаже, ну любил он поплескаться во время умывания, не делать же это в комнате. Анна, взяв в руки кувшин, стала поливать Андрею, а тот, отфыркиваясь и кряхтя от удовольствия, начал умываться. Он уже давно подумывал о том, чтобы «изобрести» рукомойник, но пока все руки не доходили, а может все дело было именно в том, что ему было приятно умываться вот так, когда кто-то, проявляя заботу и внимание, поливал из кувшина.
С завтраком было уже практически покончено, когда в столовую ввалился Жан. Обычно в таких ситуациях Андрей неизменно сажал пришедшего за стол и не переходил к делам, пока прием пищи не заканчивался, но на этот раз он поступил иначе. Весь вид охотника говорил о том, что что-то случилось, и нешуточное. Андрей быстро утерся салфеткой и чмокнув жену в щеку, тут же кивнул Жану в направлении лестницы, быстро поднялся, и они прошли в кабинет.
— Что случилось?
— Плохи дела, господин Андрэ.
— Обнадеживающе. Может, объяснишь?
— Инквизиция всерьез заинтересовалась нашим селом, и в частности — вами.
— Мне из тебя клещами тянуть нужно, или ты сам все вразумительно объяснишь?
— А чего тут объяснять-то? Они там решили, что все ваши изобретения —, не что иное как происки сатаны, и решили провести следствие, для чего сюда направился отряд из тридцати церковных воинов и два инквизиторских дознавателя.
— А не многовато?
— Даже мало, учитывая то, что у вас имеется почти столько же воинов. Но они, видно, рассчитывали на то, что далеко не все поднимут оружие против воинов креста, буде до этого дойдет.
— Что же, в этом они правы. Люди готовы сражаться за меня, но не против слуг господа.
— Ну, на четверых вы можете рассчитывать, как вы говорите, на все сто.
— Та-ак. Не сочти за труд, вызови Джефа.
— Погодите, господин Андрэ. Время есть. Эта проблема пока решена. Нет больше этого отряда.
— Объясни.
— Ну, тогда по порядку. Промашка у нас вышла на охоте, лося подранили, а он, сволочь, ну никак не хотел умирать, крепкий оказался — страсть. Полдня уходил от нас, — правило охотников не отпускать подранков Андрею было прекрасно известно, так как такой зверь становился смертельно опасным. — Нагнали мы его, но ушел он далеко, и так в почти дневном переходе отсюда было, так он еще и дальше полдня уходил… В общем, не оставалось нам ничего, кроме как податься на постоялый двор Абрамса, чтобы, значит, там сбыть мясо. Когда подошли, уже темнело, только к закрытию ворот и поспели. Глядим — а там, кроме купцов, на постой стали три десятка конных воинов, и все с красными крестами. Ну, думаю, и чего в нашей стороне понадобилось святому воинству? Разговорились с одним поддатым, угостил его еще, он и проболтался, что едут они в новое село Новак и сопровождают двух дознавателей. Понятно, что это мне не понравилось. Я давно уже подозревал Абрамса в том, что он с разбойниками связан, но до него у нас пока руки не дошли, — Жан имел ввиду то, что Андрей со своими воинами открыл настоящую охоту на разбойников в этой округе, им удалось уничтожить еще пару шаек, боевой опыт-то парням, да и ему самому нужно было нарабатывать. Но до той стороны, где располагался постоялый двор старого Абрамса, было никак не меньше четырех переходов купеческому каравану и два перехода для охотников, конные на рысях, конечно, могли обернуться и побыстрее… В общем, до тех мест в связи с их отдаленностью они и впрямь еще не добрались, пока только собирали информацию.
— Так вот, вижу, что интересно Абрамсу, по какой такой надобности святое воинство пожаловало в эти края, а их-то пытать, понятное дело, боязно. Ну, он ко мне — заметил, что я разговорился с одним из воинов инквизиторов. А я возьми ему в самых пьяных выражениях и поведай, что не инквизиторы это, а людишки барона Браги, и везут-де в столицу налоги маркрафства, потому и караул такой крепкий, а кресты на плащах — чтобы лиходеи хорошенько подумали, стоит ли связываться со святой инквизицией. Бывает такое, практикуют бароны, правда, за это можно и поплатиться, не так чтобы и строго, но годик послужить святому делу на границе со степью под плащами с красными крестами придется. Поутру, когда это воинство тронулось в путь, мы стали следить за ними. Не обманул меня Абрамс. В аккурат посредине, не доезжая до следующего двора, на них напали десятков шесть лихих. Воины-то в инквизиции не ахти, больше авторитетом давят, здесь же не степь, это там они на равных с ратниками против степных орков встают, а здесь все больше за спинами дружин, да под сенью креста прячутся. Видно, решили разбойнички, что им счастье обломится, потому как крепкие бойцы, да в таком количестве под красными крестами прятаться не станут. Не вышло. Нет, конечно, с десяток они на тот свет отправили вместе с одним из дознавателей, и ранили не меньше, но только церковники всех в капусту порубили, никого не отпустили. Все же бравые воины оказались. Вот тут-то мне это еще меньше стало нравиться. Ну, сделали мы кружок, нащупали волчью стаю и подманили их на остатки отряда.
147 
