97 
Виктория склонила голову, прильнув щекой к его ладони:
— Я не могу заснуть. Все время думаю.
— О чем, любовь моя?
— Хочу повидаться с сестрой. Хочу съездить в Форест-Кросс и выспаться в своей постели.
Грант снял сюртук и набросил его ей на плечи. Плотное сукно на шелковой подкладке еще хранило его тепло и запах, и Виктория тесно запахнулась в него.
— Я отвезу тебя туда сразу же после того, как мы разделаемся с показаниями. Мы пробудем там столько, сколько захочешь.
— Спасибо, но… лучше мне поехать одной. Я хочу о многом подумать, а в твоем присутствии у меня ничего не получится.
Грант молчал, борясь со вспышкой раздражения. Когда он снова заговорил, голос его звучал тихо и холодно:
— О чем, собственно, ты собираешься думать?
Виктория пожала плечами:
— О себе… о моем прошлом… будущем.
— Ты имеешь в виду свое будущее со мной, — уточнил он.
— Я хочу поехать домой и поразмыслить обо всем, что случилось. Моя жизнь слишком быстро изменилась, ты не находишь?
Грант разочарованно вздохнул. Потянувшись к Виктории, он усадил ее к себе на колени и скользнул рукой под наброшенный на нее сюртук. Тепло его ладони, проникнув через платье, согрело ее грудь.
— Понимаю, — неохотно произнес он. — Но мне не нравится, что ты собираешься путешествовать одна и останешься в Форест-Кроссе без моей защиты.
Она ласково улыбнулась:
— Грант… до того как мы встретились, я довольно долго была самостоятельной.
— Пора это изменить, — буркнул он.
— Позволь мне одной поехать в Форест-Кросс, — уговаривала Виктория, хотя они оба понимали, что она не нуждается в разрешении.
Гранта парализовал страх, что, если он выпустит ее из виду, она вообще раздумает выходить за него замуж. В конце концов, он не в состоянии предложить ей тихую сельскую жизнь, к которой она привыкла. Он не джентльмен. Она видела достаточно свидетельств его грубоватой натуры и бешеного нрава, видела его многочисленные недостатки. Он относится к тому типу мужчин, которых она презирала и побаивалась в своей прежней тепличной жизни.
— Хорошо, — с трудом выговорил он. — Я отправлю тебя в Форест-Кросс после дачи показаний. Ты поедешь в моей карете с моим кучером и лакеем. Я приеду за тобой через неделю.
— Неделю? Но этого недостаточно… — Виктория умолкла на середине фразы, понимая, что с таким же успехом могла бы разговаривать с глухим, и кисло улыбнулась. — Ладно.
Новая мысль пришла Гранту в голову, и он нахмурился.
— Ты ведь не собираешься встречаться с бывшими поклонниками в Форест-Кроссе?
В ее глазах сверкнула озорная усмешка.
— Нет, мистер Морган. Деревенские парни за мной не ухаживали.
— Неужели? Да что с ними со всеми такое, прости Господи?
— Я не принимала их авансы, — заявила Виктория, удобнее устраиваясь у него на коленях. — Все мое время поглощали заботы об отце, чтение и… — Она нежно склонила голову ему на плечо. — Наверное, я ждала тебя, — сказала она и почувствовала, как сжалось кольцо его рук.
Глава 19
Велев кучеру остановиться в конце грунтовой дороги, Виктория вышла из кареты и пешком дошла до Уайт-Роуз-коттеджа. Успокоенная знакомым видом, она жадно вглядывалась в мирный пейзаж. За время отсутствия ее маленький мирок пришел в запустение. Розовые кусты нуждались в подрезке, клумбы армерии, ноготков и душистого горошка заросли сорняками. И все же это был ее дом. Виктория ускорила шаги и приблизилась к арочному входу с таким чувством, словно отсутствовала целый год, а не месяц.
Ее радость омрачали только мысли о Гранте. В миг расставания в Лондоне он не поцеловал ее на прощание и с мрачным видом смотрел ей вслед, пока она, высунувшись из кареты, махала рукой. Он казался таким забавным и одновременно трогательным в своем унынии, что Виктория чуть не велела кучеру поворачивать назад. Упрямство, с которым она отказывалась принять его предложение, обескураживало и безмерно огорчало его.
Разумеется, Виктория хотела выйти замуж за Гранта Моргана, но сомневалась, не закончится ли подобный союз крахом? Она боялась, что надоест ему и наступит день, когда он пожалеет о том, что женился на ней… а вот этого она точно не вынесет.
Ей хотелось поделиться своими проблемами с сестрой, единственным родным человеком на всем белом свете. Несмотря на свои причуды, Вивьен была весьма прагматичной женщиной. К тому же Виктория знала, что сестра любит ее и не откажется выслушать и дать наилучший, с ее точки зрения, совет.
97 
