100 
На Кристе было светло-голубое платье из кружев и атласа с широкой юбкой, вышитой серебром, и кружевным шлейфом. На ногах были светло-голубые атласные туфли.
Орган заиграл, она вдохнула.
– Ты готова, дорогая моя? – спросил отец.
Дрожащей рукой она взяла его руку, и они пошли по проходу между рядами садовых стульев к алтарю перед аркой. Их сопровождала органная музыка, звуки парили над растениями и цветами зимнего сада.
Мэтью ожидал у алтаря. Высокий и красивый, он был одет в безукоризненный черный сюртук, серые брюки, вышитый серебром жилет. Светло-каштановые волосы были коротко подстрижены и разделены пробором по последней моде.
Здесь были его родные – отец, граф Лисмор, брат Филипп, барон Аргайл, супруга Филиппа Гретхен. Среди небольшого числа присутствовавших были и несколько друзей Мэтью, лорд и леди Уимби.
В числе приглашенных Кристы по другую сторону прохода со странно стоическим выражением лица сидела рядом с родителями, лордом и леди Селкерк, Корали. Присутствовали несколько друзей деда, включая маркиза и маркизу Линдорф, лорда и леди Пейсли. Архиепископ был близким другом семьи, и хотя церемонию проводил не он, он сидел в первом ряду рядом с графом.
Тетя Абби сидела слева от графа. Элегантная и привлекательная в платье из шелка цвета лаванды, она периодически подносила к глазам платок. В последнем ряду сидели сотрудники «От сердца к сердцу»: Бесси Бриггс, Джералд Боннер и юный Фредди Уилкс. В дальнем конце зимнего сада горничная Кристы Присцилла Доббс и несколько младших слуг наблюдали, как она движется по проходу.
Когда она подошла к Мэтью, улыбка его была мягкой и теплой и все же утешения не принесла. Криста попыталась улыбнуться в ответ, когда отец оставил ее на попечение Мэтью, и оба они повернулись к викарию, небольшому человечку с седыми волосами и мудрыми глазами.
Викарий Дженсен оглядел собравшихся, потом начал церемонию, лишь коротко взглянув на белую Библию в кожаном переплете, открытую на алтаре перед ним.
– Возлюбленные чада! Сегодня мы собрались перед лицом Господа и свидетелей, чтобы соединить этого мужчину и эту женщину узами священного брака согласно воле Господа.
Криста глубоко вздохнула, стараясь побороть внутреннюю дрожь.
– В брак нельзя вступать легкомысленно, но обдуманно и благоговейно, в страхе перед Господом. Поэтому если кто-либо может указать причину, по которой эти двое не могут быть обвенчаны законным образом, пусть откроет ее сейчас или замолчит о ней навсегда.
Ответом была тишина. Криста поймала себя на том, что жаждет, чтобы кто-нибудь заговорил, закричал со стропил, что эта свадьба – просто пародия, что ее надо остановить, пока не поздно.
Ни звука.
Грудь будто сдавило. Внутри все дрожало, когда викарий снова заговорил, произнося нараспев слова, которые должны были превратить ее в жену Мэтью.
Лейф заплатил кучеру, выскочил из кареты до того, как та остановилась перед усадьбой, и побежал к массивным парадным дверям. Подняв тяжелый медный молоток, он с яростью заколотил им и не останавливался до тех пор, пока одна из дверей не распахнулась и не появился худой дворецкий, одетый в черное. Он принялся разглядывать Лейфа через очки в серебряной оправе.
– Куда…
– Мы на свадьбу, – сказал Лейф. – Где она?
Дворецкий оглядел его с головы до пят, обратил внимание на шерстяную тунику, тяжелый меховой плащ и сапоги из мягкой кожи, чуть отросшие волосы и недельную щетину.
– Очень в этом сомневаюсь, сэр. – Он захлопнул дверь.
– Надо обойти с обратной стороны, – сказал Торолф.
Братья направились к высокой каменной стене, окружавшей поместье. Преодолев ее без особенных усилий, они спустились в сад.
Откуда-то слышались торжественные звуки органа. Лейф повернулся на звук, и внимание его привлекло здание с медной кровлей в дальней части сада.
– Там, – сказал он.
Поторопившись вперед, Лейф увидел через стекла хорошо одетых людей, сидевших на скамьях внутри.
А потом он увидел Кристу.
– Вот она! – разволновался Торолф.
Лейф кивнул:
– Надо поторопиться.
Добравшись до входа в оранжерею, он рывком открыл дверь и вбежал.
Криста стояла рядом с Мэтью Карлтоном, и священник произносил брачные обеты, Лейф это понял. Он видел лишь Кристу и то, как она была бледна. И как прекрасна.
Он заторопился по проходу, не обращая внимания на удивленные возгласы женщин и вскакивающих мужчин, смотря только на свою женщину – наконец-то он пришел предъявить на нее права.
100 
