очень нудно 
36 
Она быстро оделась и поспешила умыться к ручью – в сторону, противоположную той, куда ушел Брендон. Покончив с утренним туалетом, девушка вернулась к костру, намереваясь взять реванш за вчерашнюю неудачу. На этот раз она разгребала разгоревшиеся угли, не забывая придерживать юбку на безопасном расстоянии от пышущего жаром кострища.
Вернувшись, Брендон сразу почуял запах жареного бекона и свежеиспеченных лепешек. Все было готово для трапезы. Присцилла даже успела сварить немного варенья. Чуть пригоревшее снизу, оно оказалось густым и вкусным.
Брендон шел от ручья в глубокой задумчивости и, не заметив, что его ждет, неодобрительно посмотрел на Присциллу, хозяйничавшую у костра.
– По-моему, я ясно сказал, что отныне готовлю сам.
Он выглядел очень свежим после умывания, и кончики мокрых волос восхитительно завивались. Присцилла с удивлением подумала, что с каждым днем Брендон становится все привлекательнее.
– На завтрак у нас свежие лепешки, ломтики бекона, отлично прожаренные, но не утратившие сочности, и немного варенья. – Ничуть не обескураженная, Присцилла улыбнулась.
– Пахнет божественно.
– Боюсь, варенье слегка подгорело, но я попробовала – оно вполне съедобно.
– Ну, если варенье… – Брендон усмехнулся окончательно смягчившись. – Пожалуй, можно приступать.
Они уселись, и пока Брендон ел, девушка внимательно наблюдала за ним. Чтобы доставить ему удовольствие, стоило приложить усилия… и, возможно, даже получить ожоги.
– На вкус тоже божественно! – наконец провозгласил он.
Присцилла радостно улыбнулась.
Брендон все еще смаковал еду, полузакрыв глаза.
– В жизни не пробовал ничего вкуснее. А это варенье… черт возьми, Присцилла, да у вас и впрямь талант.
Конечно, стоило бы возмутиться этим фамильярным «Присцилла», но она уже привыкла слышать свое имя, а не формальное «мисс Уиллз». К тому же теперь уже поздно поднимать этот вопрос. Девушка просияла от похвалы.
– Я рада, что вам нравится.
– Нравится? Да я чуть пальцы себе не откусил. Зато теперь я еще больше сожалею о том, что бедняга «Джон-попрыгунчик» так бесславно погиб.
– Сегодня вечером я попытаю счастья еще раз. Не забывайте, у нас есть еще два ночлега до «Тройного Р».
Брендон с открытым ртом уставился на нее. Он смотрел так долго и пристально, что Присцилле пришлось отвести взгляд.
– Доедайте скорее, – наконец бросил Брендон. – Пора в путь.
Девушка не сразу сообразила, в чем дело. «Два дня, – вдруг подумала она. – Осталось два дня».
Еда сразу утратила вкус и комом встала в горле. Потеряв аппетит, Присцилла поднялась и собрала посуду.
Остаток утра прошел в молчании.
Почти весь день дорога повторяла извивы небольшой речки, углубляясь вместе с ней в местность более бесплодную, чем прежде. Из растительности здесь остались только дубы, пекановые деревья да неизбежные кактусы, ее местами образующие непроходимые заросли. С нижних веток свисали плети дикого винограда, колеблемые ветром, как небрежно наброшенная шаль.
– Здесь водится множество индюков, – сказал Брендон и с усмешкой добавил: – Разумеется, диких. Но на вкус они не хуже домашних, поэтому я готов добыть одного из них для «Джона-попрыгунчика». Помните, вы обещали?
– Помню. Правда, я никогда не ощипывала дичь, но ведь вы мне покажете, как это делается?
– Я сам его ощиплю. От вас потребуется только стряпня. – Он с улыбкой оглядел окружающий пейзаж. – Красивые места, не правда ли?
Присцилла, в свою очередь, обвела взглядом сухую красную землю, усеянную неприхотливыми кактусами, выветренные скалы и скудную растительность по берегам недальней речки.
– Вы находите все это красивым?
– Нужно уметь видеть красоту. – Остановив фургон, Брендон указал на отдельно стоящее пекановое дерево. – Под ним лань с детенышем, но их нелегко заметить, потому что цвет шкуры сливается с окружающим. Попробуйте найти их.
Присцилла послушно уставилась в указанном направлении, но так ничего и не высмотрела.
– На несколько футов левее ствола. Видите, лань только что шевельнулась!
– Вот теперь вижу! – воскликнула Присцилла в полном восторге.
Детеныш, совсем крохотный, робко вертел изящной мордочкой и был до того хорошеньким в своей пятнистой шубке, что слезы навернулись на глаза девушки.
– Какие они чудесные! Я всегда любила животных…
– Я тоже. Мы с братом держали дома целый зверинец. Кого там только не было, но особенно хорошо я помню рыжего ретривера по имени Дилан. Я его просто обожал… Странно, я годами не думал о собаках, даже о нем.
36 
