очень нудно 
117 
Не веря еще своему счастью, Эмма протерла глаза, потрогала ставший почти горячим камень, пугливо затрепетавший под ее грубым прикосновением, и радостно скомандовала общий сбор. Лошадей загнали почти до смерти, но до главного храма наемница добралась за один день. И вот теперь ей предстояла такая ответственная и волнующая миссия — сообщить Мурвинальху, что с заданием она справилась великолепно, пусть и чужими руками. Ее репутация лучшей убийцы ядами не пострадает.
Рыжеволосая отравительница толкнула тяжелые створки ворот центральной залы и с видом победительницы переступила порог.
— Я тут подумал, а не изваять ли нам статую нашей красавицы Ллот? — вместо приветствия спросил Верховный Жрец скорее самого себя, чем вошедшую девушку. Мужчина стоял у раззявленной пасти страшного колодца спиной к дверям, но не слышать, что кто-то вошел, не мог. Из провала то и дело высовывались волосатые лапы чудовища, а жрец лениво что-то бросал своей ненаглядной паучихе, словно кормил голубков на главной площади столицы. — Как ты думаешь, Эмма? — И он повернулся к наемнице. — Тебе не кажется, что эта милая крошка достойна быть запечатленной в мраморе? Или нет. В золоте. Лучше всего в золоте.
Эмму передернуло от отвращения, но она умела держать себя в руках, иначе никогда не добилась бы того, от чего была всего лишь в крохотном шажочке.
— Конечно, Мурвинальх. — С мягкой улыбкой девушка подошла к своему всесильному покровителю и, встрянув копной густых рыжих волос, положила ему голову на плечо. — Она достойна только самого лучшего.
— Я рад, что ты со мной согласна, — погладил ее по спине жрец. — А тебя, моя лапочка, — он обратил свой взор на колодец, — скоро ждет достойный ужин. Очень сытный и вкусный.
— Мне есть чем еще тебя порадовать, — промурлыкала наемница и потерлась щекой о его тощую грудь, стараясь не смотреть в сторону мельтешащих над поверхностью дыры паучьих лап. Мурвинальх пах неприятно. Застарелым потом, какими-то противными зельями и тухлятиной.
— И чем же, крошка моя? Уж не своим ли окончательным провалом?
— Почему провалом? — не поняла Эмма и подробно рассказала своему господину и без пяти минут законному супругу о своем походе за Саламандрой.
— Что колечко все-таки проснулось — это, конечно, очень хорошо, не надо прилагать лишних усилий для его пробуждения, — подозрительно спокойно заговорил жрец, когда дослушал свою верную наемницу до конца. — А вот то, что ты не оправдала мое доверие, — это плохо. Очень плохо.
— Как не оправдала?! — воскликнула Эмма, пытаясь отстраниться от Мурвинальха, но тот ей не позволил, крепко сжав в кулаке волосы на затылке. — Но я же…
— Ничего ты не сделала! — Голос мужчины дрожал от еле сдерживаемой ярости. — Ты не только упустила Саламандру, когда тебе приказано было доставить ее сюда любой ценой, но еще и позволила ей стать сильнее.
— Но ведь кольцо… — заблеяла наемница, пытаясь сдержать слезы боли.
— Кольцо проснулось потому, что лиебе позволили ей окунуться в первородный огонь. Больше ей не нужно кольцо для обретения полной силы. Сила Саламандры теперь в ней самой. И ты виновата в том, что наш так тщательно продуманный план провалился ко всем дивам под хвост!
— Значит, нужно снова найти ее и убить, — предприняла слабую попытку оправдаться Эммирэн. — Позволь мне…
— Не позволю! — Жрец с силой отшвырнул девушку от себя так, что она чуть не свалилась в радостно рычащий колодец, и достал из-под рясы длинный тонкий клинок. Таким, она знала, он самолично устранял неугодных. — Ты в последнее время слишком много раз ошибалась, красавица моя, чтобы я не заподозрил тебя в сговоре с этими недоумками. — При этих лишенных всякой здравой логики словах Эмма вскинулась, забыв о грозящей ей со спины опасности, но вставить слова ей не дали. — Ты долго шла к намеченной цели, решив заполучить меня и связанную со мной власть. И у тебя, смею заметить, это хорошо получалось. Только я раскусил твою гнусную игру. Ты никогда не станешь Верховной Жрицей. Для этого надо родиться Темной, а ты всего лишь жалкая человечишка, глупо поверившая в свою изощренную хитрость и решившая переиграть меня, Мурвинальха. Не выйдет! — Его голос сорвался почти на визг, но он смог взять себя в руки и уже более спокойным тоном продолжить: — Даже в случае моего убийства тебе ничего не светит, кроме смерти.
Эммирэн судорожно сглотнула, прекрасно понимая, что должно последовать дальше. Обычно она убивала хладнокровно, без каких-либо эмоций. Это была ее работа, ее хлеб, ее предназначение. Будучи на протяжении нескольких лет помощницей одного из лучших алхимиков Царства Холмов, Эмма подавала очень большие надежды, могла безошибочно определить наличие любого яда в пище, а дозы были ее основным коньком. Она очень тонко чувствовала меру, сколько и чего нужно подсыпать, чтобы лекарство осталось лекарством, насколько больше надо добавить того или иного ингредиента, чтобы изрядно подпортить жертве здоровье, и конечно же чем лучше всего отравить. Могущественный и состоящий при дворе Царя Холмов алхимик не мог нарадоваться на свою прилежную ученицу, он платил ей неплохое жалованье, но девушке этого было мало. Она хотела много и сразу, но златые горы если и ждали Эммирэн, то только ближе к старости. Надо ли говорить, что ее это не устраивало. Однако судьба за усердие и прилежание преподнесла ей своеобразный подарок, который поставил точку на алхимической карьере юной рыжеволосой красавицы.
117 
