очень нудно 
87 
— А почему же ты женился на ней? — спросил Итан.
На мгновение в комнате воцарилась тишина.
— Возможно, ты об этом не знал — но в ночь фейерверка мы с Габриэлой случайно оказались наедине.
— Я об этом догадался, но ты ведь вернул ее Рейфу и Джулианне без всяких проблем!
— Мы добрались до дома в экипаже Эрики Хьюитт.
Итан сдавленно выругался.
— Не буду вдаваться в подробности, — продолжил Тони, — скажу только, что Эрика решила меня шантажировать. Либо я возвращаюсь к ней в постель, либо она расскажет всему свету о том, что видела, — и, не сомневаюсь, с массой выдуманных ею подробностей. Что мне оставалось делать, Итан? Я не мог допустить, чтобы репутация Габриэлы была погублена. Если бы я на ней не женился, к ней не приблизился бы ни один порядочный мужчина. И она определенно не смогла бы удачно выйти замуж.
— Значит, ты женился на ней, чтобы спасти ее из лап твоей мстительной отставленной любовницы?
Снова последовала пауза.
— А еще потому, что я ее хотел и очень сильно, если на то пошло. Я решил, что в обмен на свою свободу я получу ее к себе в постель. В целом неплохая сделка.
— Для тебя возможно. А ты знаешь, что Габриэла тебя любит?
Опять молчание.
— Правда? — задумчиво отозвался Тони. — Она еще очень молода, так что это, скорее всего, пройдет со временем — как и наша страсть. Надо надеяться, что то теплое чувство, которое она испытывает, сделает ближайшие несколько лет не такими трудными для нас обоих. Раз мы женаты, то должен признаться, что был бы рад иметь одного или двух детей, особенно сына, который унаследовал бы мой титул. А если не считать этого, то я надеюсь, что в итоге мы с Габриэлой сохраним хорошие отношения — возможно, у нас даже получится остаться друзьями. Полагаю, что в свое время мы оба начнем жить своей жизнью, не афишируя это, конечно, — без неприятной необходимости ссориться и обвинять друг друга.
«Так вот как он считает», — подумала она. Значит, он допускает, что она ему скоро наскучит, и он захочет искать наслаждение в постели какой-то другой женщины? И тогда ему больше не нужно будет делать вид, будто он питает к ней теплые чувства — по крайней мере, что-то теплее «спокойной дружбы»! Хотя, похоже, он не страдает эгоизмом, с презрением подумала она, поскольку готов позволить ей найти утешение и удовлетворение в объятиях другого мужчины. При мысли об этом ее снова затошнило, и на секунду она даже испугалась, что ей станет дурно прямо здесь, в коридоре.
Каким-то образом ей удалось справиться со своими чувствами и наконец, вернуть себе способность двигаться. Бесшумно отойдя от двери, она вернулась к себе в комнату — и, только оказавшись там, поняла, что совершенно не помнит, как шла. У себя в гостиной она слепо уставилась на гирлянды роз на обоях— на розы, которые для нее выбирал Тони. До этой минуты она была в восторге от этого узора.
Ее горничная осторожно прикоснулась к ее плечу, выведя из глубокой задумчивости.
— Прошу прощения, ваша светлость, но вы очень бледны. Вы здоровы?
«О нет! — решила Габриэла. — Наверное, я больше никогда не буду здорова!» Она покачала головой.
— У меня болит голова. Я… будьте добры, передайте леди Весси мои сожаления и скажите, что мы увидимся за обедом.
— Конечно, ваша светлость. Может, мне принести вам лекарство?
«Да! — истерично подумала она. — Принесите мне что-нибудь, что прогнало бы все это, что-то, что вернуло бы все к тому, что было сегодня утром, когда я проснулась в объятиях Тони, довольная и счастливая». Однако если бы такое случилось, она продолжала бы жить среди лжи. Она продолжала бы считать, что ее брак основан на искренней преданности, а не на жертве и необходимости. По-прежнему верила бы, что Тони ее любит, тогда, как на самом деле он чувствовал только плотское желание и жалость.
«Боже мой, что же делать?» По ее щеке скатилась слезинка, а душевная боль была острой, как от открытой раны.
— Оставьте меня, прошептала она. — Дайте мне побыть одной.
— Хочешь лимонную тартинку, Лили? — предложила Габриэла спустя несколько часов за обеденным столом. — Не забывай ты теперь ешь за двоих, так что, конечно же, можешь позволить немного себя побаловать.
— Не уверена! — со смехом возразила Лили, прижав ладонь к пока еще плоскому животу. — Хотя они исключительно вкусные! — Она задумчиво посмотрела на блюдо с десертом. — Ну, может, только половинку? Остальное отдай Итану, потому что он относится к тем невыносимым людям, которые могут есть сколько угодно и совершенно не толстеть при этом!
87 
