98 
Из того, что Ливия успела рассказать ей этим утром, Алина поняла, что эта пара решила не видеться шесть месяцев, чтобы дать возможность Шоу проверить, сможет ли он отказаться от пагубной привычки. Но они будут переписываться – значит, их роман продолжится, но уже в эпистолярном виде. Алина приняла решение сестры с понимающей улыбкой.
– Я думаю, что вы вновь будете вместе, – сказала она. – Обычно романтические отношения начинаются с переписки, а затем переходят к большей интимности... а у тебя и Шоу...
– У нас все наоборот: началось с постели, а кончится перепиской, – хмуро возразила Ливия. – Пожалуй, никто из Марсденов не пускался в такие аферы.
– Это точно. – Алина была рада, что они вновь общаются как добрые подруги. – Мне интересно посмотреть, что будет с вашими отношениями после столь долгой переписки.
– Сама жажду увидеть, – буркнула Ливия. – Так я скорее пойму, что за чувства испытываю к мистеру Шоу, ведь общаться будут лишь наши души и сердца при отсутствии физической близости. – Она усмехнулась и покраснела, откровенно заметив: – Хотя я буду скучать по этой близости.
Алина смотрела отрешенным взглядом в окно, где вовсю властвовал рассвет, и думала о том, как сильно будет скучать по рукам Маккены.
– Все будет хорошо, – вздохнула она. – Я очень надеюсь, что ты и мистер Шоу...
– А как у тебя с Маккеной? Можно ли надеяться, что вы?.. – Увидев печальное выражение на лице сестры, Ливия нахмурилась. – Не обижайся, я не могла не спросить. Я обещаю больше не касаться этого вопроса и с этой минуты молчать, даже под страхом смерти.
Стоило Алине выйти в сад, как ее мысли вернулись к насущному. Она увидела, что один из слуг, Питер, с трудом пытается запихнуть тяжелый сундук в карету. Несмотря на крепкое телосложение, вес отделанного медью сундука был непосилен для него. Сундук не желал поддаваться, угрожая упасть прямо на Питера.
Двое гостей – мистер Кейлер и мистер Чемберлен – заметили мучения слуги, но никому из них не пришло в голову прийти на помощь. Напротив, они отошли подальше, продолжая беседу и равнодушно наблюдая за стараниями Питера. Алина быстро оглянулась вокруг, ища, нет ли поблизости кого-то из слуг, кто бы мог помочь. Прежде чем она успела сказать хоть слово, из ниоткуда появился Маккена, подошел сзади к карете и подставил плечо под сундук. Мускулы на его руках напряглись, и он подвинул сундук на нужное место, а Питер привязал его кожаным ремнем.
Кейлер и Чемберлен отвернулись, словно их оскорбляло, что один из представителей их круга помог слуге справиться с его работой. В данном случае добрый поступок Маккены сработал против него, выдавая, что когда-то ему также приходилось заниматься вещами, которые не приставало делать джентльмену. Наконец с сундуком было покончено, и Маккена отступил назад, ответив коротким кивком на благодарность лакея. Наблюдая за ним, Алина не могла отделаться от мысли, что Маккена никогда не покидал Стоуни-Кросс-Парк, ведь раньше, когда он служил лакеем, ему не раз приходилось быть на месте Питера. Но для нее это не имело никакого значения. Она все равно любила бы его, кем бы он ни был и что бы ни делал. Плохо было лишь то, что он никогда не узнает об этом.
Чувствуя ее взгляд, Маккена поднял глаза, но тут же отвел их. Его скулы ходили ходуном, он о чем-то задумался, прежде чем снова посмотреть на нее. От него веяло холодом, который пробирал до костей... он проникал в нее... и она поняла, что его чувство к ней переменилось. От любви до ненависти один шаг, подумала Алина, произошедшая в нем перемена лишний раз доказывала, как сильно он любил ее.
А теперь снова хотел возненавидеть, решила она. И с еще большей силой...
Маккена расправил плечи и, подойдя к ней, остановился на расстоянии вытянутой руки. Они стояли в полном молчании, пока небольшие группы отъезжающих болтали и суетились вокруг. И тогда Алине пришлось сделать невозможное – посмотреть ему в глаза. Невероятно красивый цвет его глаз сейчас совсем потерялся из-за черных зрачков. Бледность проступала даже сквозь загар, а присущая ему жизненная сила уступила место унынию.
Алина опустила глаза.
– Желаю тебе всего хорошего, Маккена, – наконец прошептала она.
Он был совершенно спокоен.
– Желаю тебе того же.
И снова молчание, давившее на нее так, что она едва не закачалась под его тяжестью.
– Надеюсь, что ты благополучно доберешься домой.
– Спасибо, я тоже надеюсь.
98 
