очень нудно 
50 
В первую очередь его заботила ее безопасность. Прежде чем отправиться в город, который находился в часе езды от имения, он послал письмо сыщику Чейзу Моргану, сообщив последние новости, в том числе о покушении на жизнь Элизабет, об их бракосочетании и предстоящей поездке в Лондон. Еще Рис просил Моргана нанять достаточное число людей для круглосуточной охраны дома и территории.
По прибытии в Холидей-Хаус Рис обнаружил, что Морган выполнил работу с присущей ему прилежностью. Дом и прилежащую территорию охраняли шесть человек. Каждого гостя проверяли при прибытии, и еще двое слуг дежурили в доме.
Все же уезжать Рису не хотелось. Мейсон Холлоуэй наверняка уже узнал о поспешном замужестве Элизабет. Пока процедура усыновления не завершится, ее жизнь будет подвергаться опасности.
Как и жизнь мальчика.
В отличие от Элизабет Рис сомневался, что Мейсон не посмеет причинить зло ребенку, если это позволит ему завладеть богатством и титулом графа. С другой стороны, он не мог отмахнуться от проблем своего друга. Нужно было хотя бы выяснить, что с ним случилось.
Огромное поместье Элизабет раскинулось на сотнях акров разбросанных зеленых холмов с прудами, полными уток, и древними лесами, где в избытке хватало места для верховой езды. Поскольку при доме имелась конюшня, поддерживаемая в приличном состоянии, и десяток верховых лошадей, он послал Тимоти в Брайервуд, чтобы тот доставил его большого черного мерина по кличке Воин. Рис чувствовал, что уже давно пора снова сесть в седло. Без синяков, вероятно, не обойдется, но он твердо решил начать ездить верхом.
Экипаж остановился перед домом Трэвиса у края дороги. Опираясь на ненавистную трость, Рис выбрался наружу.
Рис обвел взглядом городской дом своего друга — трехэтажное кирпичное здание с белой окантовкой недалеко от Беркли-сквер. Для бывшего военного этот район был дорогим. Но он знал, что Трэвис унаследовал от матери-балерины значительную сумму денег.
По словам Трэвиса, — о чем он рассказал Рису, когда они вместе пропьянствовали всю ночь в таверне в Крыму, — Катарина Марколова происходила из царской семьи.
Проследовав за белоголовым дворецким в элегантную гостиную с бархатными шторами и богатыми рубиновыми диванами, Рис улыбнулся и подумал, что, возможно, Трэвис говорил правду.
Спустя несколько минут в гостиную вошел Трэвис. Сдвинув очки в золотой оправе на переносицу, он тщательно закрыл за собой дверь, чтобы никто не мог их услышать.
— Красивый дом, — похвалил Рис, протягивая другу руку. Они обменялись рукопожатиями. Пустой левый рукав служил Рису горьким напоминанием о том, что пришлось перенести из-за него Трэвису.
— Дом принадлежал моей матери, — пояснил Трэв. — Пока я служил в армии, я его сдавал. Перед возвращением я попросил своего адвоката уведомить об этом арендаторов, с тем чтобы они съехали.
Рис огляделся. Несколько женственное убранство интерьера не слишком вязалось с суровым обликом воина, каким был Трэвис Грир.
— Полагаю, нужно кое-что здесь изменить, — обронил Трэвис и, словно прочитав мысли Риса, провел рукой по русым волосам. — Хотя, возможно, жить здесь дальше мне не придется.
Рис расправил плечи.
— Ладно, думаю, тебе пора выложить мне все по порядку.
Трэвис кивнул.
— Хочешь бренди или еще чего-то?
— Нет, спасибо.
Рис сел на рубиновый диван, а Трэвис занял кресло напротив и вздохнул:
— Все началось с дневника. Ты помнишь, я вел его, когда мы дислоцировались в Крыму…
— Конечно.
Рис действительно помнил, как его друг часами просиживал с раскрытым блокнотом в кожаной обложке на коленях, записывая свои размышления по поводу происходящих событий.
— Демобилизовавшись, — продолжил Трэвис, — я сразу направился в Лондон. Пытался устроиться на работу в какую-нибудь газету, но места не нашел. И только совсем недавно получил предложение от «Таймс». Пока я был здесь, я… Достаточно сказать, что я не смог противостоять чарам графини Сандхерст. Конечно, потом я пожалел, но… порой мы не в ответе за то, что происходит.
— Ты слишком долго был в отъезде. И если дама проявила инициативу, то, ясное дело, ты не смог отказаться.
— Я тоже так думаю. Муж Каролины не обращал на нее никакого внимания. Она искала мужской компании, а у меня давно не было женщины. Некоторое время мы встречались. Я пару-тройку раз обмолвился о дневнике.
50 
