21 
Тащут Котьку и Маэстро наверх... Покачиваясь в воздухе, Маэстро отвечает Вишневецкому:
— — А сейчас, Антон Вячеславович, время такое — ни в чем нельзя быть до конца уверенным.
— Малолетний бандит-философ — это что-то новое! — говорит доктор.
Котьку и Маэстро вытаскивают на гребень. Лица черные, руки ободраны. У Котьки из ушей за воротник — кровавые дорожки...
— Ну как? — спрашивает у них переводчик. Двое немцев-подрывников напряженно смотрят на ребят, на переводчика...
— Честно? — спрашивает Маэстро.
— Желательно, — говорит Вишневецкий.
— Я лично от страха чуть не обделался, — признается Маэстро.
— А я чуть штаны не обмочил! — нервно засмеялся Котька.
— Гуте керле... — говорит один немец.
— Зо кляйн, абёр зо тарфер!.. — говорит другой.
— Что они говорят? — спросил Вишневецкий.
— Говорят, хорошие парни, — переводчик понизил голос. — Такие маленькие, говорят, а такие смелые...
— Это мы и сами знаем, — в сторону проговорил Вишневецкий, а всем громко объявил: — Будем считать — задание «Завал тропы» выполнено. Разбор ошибок — в расположении школы. Инструкторам и тренерам подготовить свои замечания. А сейчас продолжим наши игры на свежем воздухе...
* * *
ЛЕДНИК ТУЮК-СУ. ВТОРАЯ ПОЛОВИНА ДНЯ
...Под ногами уже слоистый лед, редкие снеговые проплешины, а три большие группы разделены на несколько маленьких — по три-четыре человека. Каждая группа идет «в связке»...
На ногах «кошки» с десятисантиметровыми стальными шипами, на головах капюшоны, на изможденных лицах — черные солнцезащитные очки с «боковинами»...
Расстояние между восходителями восемь — десять метров. Без ледоруба не сделать и шагу...
Каждый ведущий инструктор отдает распоряжения своей «связке» хриплым, срывающимся голосом:
— Не наклоняться!.. Корпус держать вертикально...
— Через трещины — никаких прыжков! Только обходить!.. И внимательнее...
— Шаг короче, ноги шире!.. Только след в след...
— Не торопиться, не отставать... Сохранять дистанцию!..
...Потом учатся рубить ступеньки во льду на очень крутом склоне.
— Ударил и расслабляй руки!.. И не смей раскачиваться!!! И руби ступеньки в шахматном порядке — отдельно для каждой ноги. Смелей! Я страхую... — говорит Тяпе дядя Паша. — Понял?
— Понял, понял... — обессиленно шепчет Тяпа. Он в тоске и муке поднимает глаза наверх и вдруг...
...на самой вершине ледяного склона, на фоне голубого неба, видит прекрасную, гордую фигуру большого архара — горного козла с огромными толстыми витыми рогами!
Тяпа преображается. Усталости — как не бывало!..
— Дядя Паша!.. — в восторге шепчет Тяпа и осторожно начинает высвобождать автомат. — Сейчас я его...
Дядя Паша тоже видит архара и рявкает на Тяпу:
— Только попробуй, сукин сын! Я тебе так под хвост надаю!..
— А чё?! Мы его потом в столовку притартаем и такой биш-бармак на всех замостырим...
— Я тебе что сказал?!! — гневно говорит Павел Петрович. — И запомни на будущее... Только попробуй в горах хоть один раз стрельнуть по архару!.. Так «внизу» и окажешься! Тебе родина доверила трофейное оружие. И боеприпасы к нему, между прочим, тоже трофейные... За них, можно сказать, за каждый такой патрон, люди головы клали!.. Детей сиротами оставляли... Чтобы научить тебя, прохвоста, по врагам стрелять, а не по горным козлам! Узнаю, что не по делу пулять будете, ноги из жопы повыдергиваю! Уж лучше бы ты НЗ сожрал, что тоже — преступление и запрещено категорически!..
Тяпа с тоской поднимает глаза к вершине склона — нету архара!
Не дождался он Тяпиного выстрела...
И Тяпа снова начинает ожесточенно рубить ступеньки во льду...
...Шли в связках по фирну — ноздреватой от солнца ледяной корке. С трудом выпрастывали длинные зубья «кошек» из мягковатого фирна...
Тяпа что-то жевал на ходу.
Котька-художнйк обернулся, удивленно спросил хрипло:
— Ты чего там жрешь?
— Неприкосновенный запас... — ответил Тяпа с полным ртом.
— Совсем чокнулся?! Да за это знаешь, что будет?!!
— А мне дядя Паша разрешил, — невозмутимо ответил Тяпа...
...Потом все группы вместе отрабатывали приемы спасения партнера, упавшего в глубокую ледяную расщелину, или «камин»...
Задыхаясь, на пределе мальчишечьих сил, из ледяной могилы глубиною метров в тридцать вытаскивают тяжелого Вову Студера.
— А если бы он был раненым или покалечился там? — спрашивает Тяпа у Вишневецкого. — Как тогда?..
21 
