очень нудно 
92 
— Ты не знаешь Джулиана так, как знаю его я.
Меррипен не ответил. Он лишь продолжил ее купать.
Сквозь поднимавшиеся над ванной клубы пара она смотрела на его лицо, красивое и непроницаемое, как высеченное в камне изображение древнего вавилонского воина.
— Я больше даже не буду пытаться защищать его, — сказала она. — Ты никогда не станешь думать о нем лучше, верно?
— Не стану, — признался Меррипен.
— А если бы ты верил, что Джулиан человек порядочный? — спросила она. — Тогда ты позволил мне выйти за него?
Она увидела, как напряглись мускулы на лице Меррипена, прежде чем он ответил:
— Нет. — В голосе его она услышала самоосуждение, даже ненависть к себе. — Я не способен на такое самопожертвование. Я бы никогда не позволил этому случиться. Если бы дошло до этого, я похитил бы тебя прямо из церкви.
Уин хотела сказать ему, что она рада тому, что он не готов на такие жертвы. Она была счастлива, безумно счастлива, оттого, что он любил ее как мужчина женщину, со страстью, которая не оставляла места ничему другому. Но, еще до того как она успела ему об этом сказать, Меррипен намылил руку и скользнул ладонью между ее бедрами, касаясь того места, где все еще побаливало.
Он прикасался к ней с любовью. И по-хозяйски уверенно. Глаза ее наполовину закрылись. Его палец скользнул внутрь. Свободной рукой Меррипен обнял Уин, поддерживая спину, и она безвольно опустилась на его предплечье, откинув голову на твердую грудь. Даже это вторжение отзывалось болью. Плоть ее еще не привыкла к этому. Но горячая вода успокаивала, и Меррипен был так нежен и ласков, что она расслабилась, согретая животворным теплом.
Уин вдыхала утренний воздух, смягченный горячим паром, напоенный запахом ароматного мыла, дерева и меди. И опьяняющим ароматом ее любовника. Она повернула голову, скользнув губами по его плечу, ощущая солоноватый вкус его кожи.
Его теплые пальцы поглаживали ее, покачиваясь в воде, словно стебли речного камыша. Его умные пальцы очень скоро обнаружили, где ей сильнее всего хотелось их почувствовать. Он играл с ней, раскрывая ее, медленно исследуя выпуклую мягкость чувствительных мест внутри. Вслепую она протянула руку и перехватила его крепкое запястье. Под пальцами она ощущала движение суставов. Он вошел в нее двумя пальцами, большим пальцем совершая круговые движения, нежно прикасаясь к ней.
Раздался плеск воды — Уин начала ритмично приподниматься, толкаясь снизу вверх, навстречу его ладони. Третий палец оказался внутри, она напряглась и вскрикнула, протестуя — это было слишком много, она не могла… Но он прошептал, что она может, что она должна, и осторожно растянул ее там, ловя губами ее стоны.
Уин чувствовала, что теряет ориентацию в пространстве и времени. Распахнутая навстречу его руке на своем водяном ложе, она отдалась на волю ощущений, которые дарили его пальцы. Она чувствовала себя жадной и необузданной в своем греховном желании получить еще и еще больше наслаждения, которое заставляло забыть обо всем на свете. Лишним тому доказательством было то, что она его даже слегка поцарапала, цепляясь за его запястье, и он тихо застонал, так словно ему это было приятно. Крик сорвался с ее губ при первом пароксизме разрядки. Она попыталась сдержать этот крик, но уже следующий рвался из горла, за ним следующий, и по воде бежала рябь от сотрясавшей ее дрожи. Оргазм удлинялся за счет того, что Меррипен продолжал, повинуясь ее ритму и деликатно усиливая его, проталкивать в нее пальцы до тех пор, пока она не обмякла, тяжело дыша.
Усадив Уин в ванне так, чтобы она спиной прислонилась к краю, Меррипен ненадолго оставил ее. Она отмокала в горячей воде. Ей было слишком хорошо, чтобы обратить внимание на исчезновение Меррипена. Тем более ей не пришло в голову спросить у него, куда он пошел. Вернулся он с большим полотенцем и, наклонившись, подхватил ее на руки как ребенка и поднял, достав из ванны. Поставив ее на ноги, он принялся ее вытирать. Она стояла, не мешая ему ее вытирать и не вмешиваясь в процесс. Наклонившись к его плечу, чтобы он вытер ей спину, она заметила маленькие красные отметины на его коже, неглубокие, но все же отметины. Наверное, она должна была прийти в ужас от того, что сделала, извиниться перед ним, но все, чего ей хотелось, это повторить опыт. Еще раз попробовать его на вкус. Насладиться пиром. Это было так на нее непохоже, что Уин углубилась в себя, чтобы обдумать эту неожиданно обнаружившуюся сторону самой себя.
92 
