136 
— Прошу вас, открывайте!
Стражник окинул Элизабет таким похотливым взглядом, что по спине ее пробежал холодок.
— Как хочешь, — бросил он.
Наконец ключ повернулся в замке, и в коридор из камеры просочилась узенькая полоска света. Вот дверь открылась, и Элизабет увидела Ника. Лицо его было таким изможденным, таким измученным, что сердце ее стрелой пронзила жалость.
— Элизабет? — удивленно воскликнул он. — Бог мой! Что ты здесь делаешь?
Элизабет заставила себя улыбнуться так, чтобы он понял: все в порядке, она не собирается выходить замуж ни за кого, кроме него.
— Мне просто хотелось тебя увидеть, и я уговорила тетушку и Элиаса проводить меня. Пожалуйста, не сердись.
Она взглянула на стражника. Тот понимающе ухмылялся.
— Даю тебе полчаса, — проговорил он и направился к двери. — Если захочешь остаться подольше, заплатишь еще. А если у тебя нет денег, можешь расплатиться натурой. — Он похотливо хмыкнул, довольный своей шуткой.
От такой наглости Николас онемел. Затем раскрыл было рот, собираясь высказать стражнику все, что о нем думает, но вовремя взглянул на Элизабет. Она прижала к губам палец, приказывая ему молчать, и Николас нехотя повиновался. Когда за стражником закрылась дверь и шаги его постепенно затихли, Элизабет повернулась к Николасу.
Он взглянул ей прямо в глаза. В глубине его серебристых глаз полыхало пламя.
— Что случилось? Зачем ты приехала?
Элизабет пришлось собрать всю свою силу воли для того, чтобы не кинуться Николасу на шею. «Скажи мне, что я тебе по-прежнему нужна!» — мысленно взмолилась она, однако вслух, естественно, ничего не сказала.
— Они собираются повесить тебя, Николас. И тебе это не хуже меня известно. Мы не допустим, чтобы это произошло. — Повернувшись к стоявшему позади нее Элиасу, она протянула ему несколько плотно сложенных наволочек, которые вытащила из карманов плаща.
— Отлично, мисс, — проговорил Элиас, не обращая внимания на недоумевающее лицо Николаса, затем он достал из-за голенища сапога узкий нож, подошел к кровати и вспорол набитый соломой матрац.
— Какого черта?.. — пробормотал Николас, глядя, как его верный друг и слуга принялся набивать наволочки сухой шуршащей соломой.
Элизабет повернулась к стоявшей рядом пожилой женщине:
— Тетя Софи…
Но та уже деловито снимала плащ и вешала его на спинку стула.
Николас переводил недоуменный взгляд с одного посетителя на другого:
— Может быть, кто-нибудь объяснит мне, что происходит?
Улыбнувшись несколько натянуто, Элизабет ответила:
— Все очень просто, милорд, — а затем принялась расстегивать на платье тети Софи пуговицы и, покончив с этим, стала осторожно стягивать с нее платье, так что Николас был вынужден отвернуться. — Мы пришли устроить тебе побег.
— Что?! — Ник мгновенно повернулся к Элизабет, не обращая внимания на толстенькую, как колобок, старушку, которая стояла перед ним в одной рубашке.
— У нас нет времени выслушивать твои возражения, — бросила Элизабет, разворачивая его снова лицом к стене. — У нас есть план, который непременно сработает, если ты просто будешь делать то, что мы тебе скажем.
Николас резко повернулся:
— Вы что, с ума сошли? Да ведь если вас поймают, то бросят вместе со мной в тюрьму!
На сей раз улыбка Элизабет была совершенно искренней.
— Чтобы этого не произошло, делай так, как мы тебе скажем.
И, взяв из рук Элиаса ветхое шерстяное одеяло, которое тот стащил с кровати Николаса, накинула его на тетины плечи.
Николас бросился за подмогой к тетушке:
— Тетя Софи, но ведь у вас-то наверняка достаточно здравого смысла, чтобы понимать, насколько это опасно. Это просто какое-то сумасшествие!
— У нас слишком мало времени, милорд, — ответила тетя. — Было бы лучше, если бы вы перестали пререкаться и позволили Элиасу привязать эти наволочки вам к поясу.
— Но не можете же вы… — Он снова повернулся к Элизабет: — А как же Мэгги? Если вы это сделаете…
— У твоей сестры, помимо тебя, есть человек, который о ней позаботится. Она выходит замуж за маркиза Трента.
Черные брови Николаса поползли вверх.
— Мэгги выходит замуж за Трента?
— Да. Похоже, они очень любят друг друга.
Сопротивления Николаса немного поубавилось.
— Слава тебе, Господи!
— Николас, мне не хочется тебя подгонять, но нам пора идти. У нас очень мало времени.
— Она права, приятель, — вмешался в разговор Элиас. — Нужно шевелиться, иначе нам всем несдобровать.
136 
