Лёгкий, ненавязчивый романчик 
68 
С трудом верилось, что когда-то это была суровая крепость, мощная и неприступная.
Главный вход, обрамленный полуколоннами, стоящими вдоль открытой широкой галереи, поражал строгим великолепием. Вся постройка имела четыре крыла, причем классический римский стиль основного здания сочетался с готическими чертами отдельных его частей. Это могло бы показаться резким и едва не вульгарным смешением стилей, если б не простота, объединяющая все в единый ансамбль.
Наконец карета остановилась у главного подъезда. Розали была взволнована. Она увидела так много новых мест с тех пор, как встретилась с Рэндом, тогда как прежде ее жизнь текла однообразно и тихо. Мирель же воспринимала все с завидным спокойствием, давно привыкнув к постоянным переменам.
– Здесь слишком тихо для такого огромного поместья, – заметила она.
Рэнд кивнул.
– Сейчас здесь мало слуг, – ответил он, открывая дверцу экипажа. – Но в деревне, поблизости, живут крестьяне, которые хорошо знают, как прислуживать в доме. Так сказать, резервные силы. Наверное, нужно будет позвать кого-нибудь из них, пока мы будем жить здесь, Улыбнувшись, он добавил, обращаясь к Мирель:
– А может, ты хотела бы помочь с приготовлением еды?
– Если вам и мадемуазель нравится моя стряпня, я готова, – сказала Мирель, но гримаска на ее лице красноречиво говорила, что девушка не очень верит в это.
Розали улыбнулась.
– Не дразни ее, Рэнд, – сказала она В его золотых глазах блеснула озорная искра.
Соскочив с подножки кареты, Рэнд заговорил о чем-то с кучером.
– Он стал веселее, – шепотом заметила Розали.
– Он так рад, что вы поправились, мадемуазель, – ответила девушка.
– Ты думаешь? Иногда мне совсем не кажется… – Под испытующим взглядом карих глаз Розали запнулась, сообразив, что Мирель, вероятно, все понимает.
"Наверное, мои чувства к нему видны как на ладони, – думала Розали. – Можно ли доверять Мирель?"
Размышления ее прервал подошедший лакей, открывая дверцу и помогая им обеим выйти из экипажа.
Путешествие утомило Розали. Она растерянно стояла, щурясь от яркого солнца, а Мирель оглядывалась по сторонам с нескрываемым интересом, не отходя, однако, ни на шаг от своей госпожи.
– Наш приезд оказался неожиданным, – сказал Рэнд, предлагая руку Розали и ведя ее к парадной двери. – Через несколько минут все будет готово.
Они вошли, и Розали, забыв обо всем, с восхищением замерла на месте. Интерьер замка превосходил самые бурные ее фантазии.
Галереи с балюстрадой, обрамляющие второй этаж, были украшены гобеленами и великолепными картинами.
Над арками и дверями красовались изваяния фантастических фигур, у стен стояли статуи в натуральную величину.
Все было выдержано в деликатных бледных тонах: светло-голубой, кремовый, лавандовый цвета контрастировали с блеском золотой инкрустации в стиле рококо, украшавшей стены и потолки залов.
– Когда-то здесь все было иначе, – заметал Рэнд. – Просто, сдержанно и без излишней вычурности. Но в свой последний приезд сюда моя мать многое переделала.
Розали кивнула, не говоря ни слова, удивляясь, как может человек жить среди такой торжественной роскоши.
Замок казался столь же непригодным для жизни местом, как пышная декорация или изящное произведение искусства. Это захватывало дух, но как ежедневно соприкасаться с этим?
– Не беспокойся, – успокоил ее Рэнд. – Большинство комнат не так ошеломляют. Смотри, к нам идет мадам Альвин. Вместе с мужем она заботилась о замке все это время. Это очень уважаемые люди. А, мадам Альвин! – поприветствовал он женщину.
Полная дама с приятным лицом подошла к ним и неожиданно быстро заговорила. Лицо ее светилось добротой, и все в ней – от аккуратно уложенных волос до безукоризненно чистого платья и накрахмаленного фартука – дышало покоем и домашним, материнским уютом.
Розали чувствовала себя такой уставшей, что не вслушивалась в беседу, понимая только отдельные фразы Рэнда. Кажется, он представил ее как "моя маленькая кузина из Англии", объяснив, что Розали навещала своих родственников, живущих во Франции, а в Париже ее настигла лихорадка, и вот они здесь в надежде отдохнуть и поправить здоровье. Он закончил словами:
– Рози, позволь тебе представить мадам Альвин.". Мадам Альвин, мисс Розали Беркли.
– Берк… – начала было Розали, потрясенная именем, под которым ее представили, а Рэнд посмотрел на нее с улыбкой и сказал:
68 
