150 
– Что «только»?
– Я представления не имею, как общаются с такими людьми. С умственно отсталыми, – Антонов опустил взгляд, переложил из руки в руку увесистую кожаную сумку. – У меня нет опыта. И вообще я немного волнуюсь.
– Я тоже по этой части не мастак.
– Даже не знаю, как ему представиться, кем себе назвать. Отец? Старший брат? Дядя?
– Он знает, что его отец умер. И вас он не спросит о том, кем вы ему доводитесь, дядей или двоюродным племянником. Парню достаточно того, что к нему хорошо относятся. Его лечащий врач сказал, что Петя – это лист чистой бумаги, на котором можно нарисовать все, что угодно. Надо только дать ему немного внимания и доброты.
– Возможно, – кивнул Антонов. – Я найму лучших специалистов, которые превратят его в нормально человека, разовьют память. Будут с ним заниматься, работать. Он получит то, о чем в этой богадельне и мечтать не может. И еще… На похороны Лены приходил следователь прокуратуры. Он твердо уверен, что у дела есть перспективы. Другими словами, убийц моей дочери найдут.
Последние слова Антонов произнес не слишком уверено, словно хотел убедить в неотвратимости возмездия не Мальгина, а самого себя.
– Я не разделяю его оптимизма.
– Это почему же? У вас есть какая-то информация? Вы знаете то, что неизвестно мне?
– Предчувствие. У меня есть предчувствие, которое меня не подводит. И есть кое-какой опыт. Так вот, насколько я знаю, люди, сделавшие то, что сделали с вашей дочерью, часто не доживают до суда. Даже до ареста не доживают. Понимаете?
– Не совсем. Нельзя ли проще изложить?
– Ну, куда уж проще? Они умирают. Насильственной смертью. Гибнут при невыясненных обстоятельствах. Теперь ясно?
– Пожалуй, – Антонов, прищурившись, посмотрел в глаза собеседника. – У вас есть свободная минута? Тогда я скажу пару слов. Возможно, вы не знаете, что у меня хорошо поставленный мебельный бизнес. Я ввожу в страну очень дорогие эксклюзивные гарнитуры, сделанные на заказ в Италии и Германии. У меня несколько больших мастерских в Подмосковье, где делают мебель не хуже заграничной. У меня в собственности огромные торговые площади, где все эти деревяшки продаются со скоростью близкой к сверхзвуковой. И это еще не все. Словом, нет никаких, слышите, никаких проблем с деньгами. Если бы нашелся человек, который помог тем подонкам, что искалечили и убили мою дочь, быстро подохнуть, я бы в долгу не остался. То есть, я хочу сказать, что этот человек, совершивший благое дело, станет богатым. Все его желания исполнятся. Понимаете? Я умею быть щедрым.
Он протянул руку и похлопал Мальгина по плечу.
– Такая мразь не должна жить на свете, – добавил Антонов.
– Я не буру за такие дела денег, – не задумываясь, ответил Мальгин.
– Вы можете просто назвать их имена. Всего-навсего имена. Для меня это очень важно.
– Я не сказал, что не делаю таких дел. Сказал, что не беру за кровь денег. Вот и все.
– Сколько их было?
– На этот вопрос еще ответят судебные эксперты, – покачал головой Мальгин.
– Скажите вы, я прошу.
– Четверо. Было четверо. Было. Но это вся информация, что вы из меня вырвали.
– Спасибо. Вы всегда можете рассчитывать на мою помощь.
– Прощайте, – Мальгин протянул руку Антонову. – И простите меня за то, что однажды я грубо вломился в вашу жизнь. Лучше бы я этого не делал.
Мальгин сел в темно зеленую «девятку» и набрал телефон, что Барбер оставил в клубе «Зеленое такси».
– Привет, – сказал Мальгин, услышав в трубке знакомый голос. – Нам надо встретиться.
– Я не против. Когда и где?
– У метро «Сокольники» в десять. Кстати, какова сумма твоей премии?
– Сто тысяч.
– Хорошие деньги. Но премиальные не приноси. Ты же знаешь, что деньги я не возьму. Потому что знаю, откуда они пришли. Полуйчика убили едва ли не на моих глазах. Мне не хватило нескольких минут, чтобы тебе помешать.
– Он был крысятником.
– Возможно. Но Чинцова… О смерти Чинцовой и ее водителя я узнал из новостей криминальной хроники. Ее сын находится в больнице.
– Чинцову и водилу мочканул один психопат, с которым я связался. Потому что на этом свете у меня не осталось нормальных друзей. Не к кому было обратиться за помощью, и я сунулся к этому типу, который с головой не дружит. Ты только для этого искал меня? Хотел спасти Полуйчика и его жену?
– Сначала меня втянули в эту грязную историю. Позже я начал кое-что понимать. Хотел сам вылезти из этого дерьма, но увяз слишком глубоко. Хотел, чтобы ты вслед за мной не наделал глупостей, но не успел тебе помешать.
150 
