44 
– Последний сеанс, – предупредил узнавший меня парень.
– Понятно. – Я поставил ноги на брошенный на пол рюкзак и, прислонившись спиной к стене, моментально задремал, а проснулся уже из-за наступившей тишины – как оказалось, фильм закончился и телевизор выключили.
Широко зевнув, собрал пожитки и вышел на улицу. Свежо. Надеюсь, Шурик не заставит себя долго ждать – в видеосалоне тоже было не так чтобы очень натоплено. Не отогрелся ни фига. Еще не хватало с простудой слечь…
Шум мощного автомобильного двигателя я услышал еще до того, как старенький армейский «Урал» свернул с дороги и съехал на обочину к торговому пятачку. Выключивший фары водитель глушить мотор не стал, значит, это та самая машина, про которую толковал Шурик. Ага, вон и он сам выглядывает из-под разрисованного колдовскими письменами тента.
– Залазь! – протянул мне руку Ермолов и без малейшей натуги втянул к себе.
– Всем привет! – поздоровался я с парнями, сидевшими в кузове на тянувшихся вдоль бортов лавках, но далеко проходить не стал.
Народ на мое приветствие среагировал вяло: кто-то в ответ махнул рукой, кто-то что-то невнятно пробурчал себе под нос. Не до меня людям, короче говоря. Не до меня… Оно и к лучшему, на самом деле.
– Долго ехать? – усевшись рядом с Шуриком, спросил я и оглядел готовых к длительному путешествию пограничников.
Всего народу оказалось человек двадцать, причем если дюжина парней в форменных полушубках – пограничники, то оставшиеся одеты навроде меня: не важно, что вразнобой, лишь бы потеплее. Сразу видно – из Патруля. Там практичность всегда на первом месте стояла. Да и оружие у них куда более многофункциональное. Большинство патрульных разномастные охотничьи ружья под рукой держат, а погранцы в основе своей на автоматах Калашникова выбор остановили. Да и холодного оружия – всяких топориков, сабель и мачете – у них гораздо меньше. Что ж, каждому – свое.
– К утру будем. А то и раньше. – Шурик протянул спичечный коробок, в котором, судя по звуку, перекатывалась одинокая горошина. – Это телепорт, убери куда-нибудь.
– Ага, давай, – забрал коробок я. – С амулетом что?
– Держи. – Порывшись в кармане, Ермолов вложил мне в ладонь хрустальный орех «Щита веры». – Приличней ничего не было.
– Да ладно, чего там, – расстегнув фуфайку, я вытащил из-под ворота свитера цепочку и повесил амулет рядом с крестиком. Не самый плохой вариант – по крайней мере, укрытие найти всегда успею. Если, само собой, не приложат из чего-нибудь серьезного. – Все достать успел?
– Ну так! – похлопал по туго набитому рюкзаку Ермолов. – Только давай потом разберем – неохота сейчас возиться. Да и палиться лишний раз…
– Потом так потом, – согласился я и уточнил, глядя на висевшую на поясе Шурика кобуру с пистолетом Макарова: – У тебя как с серебряными пулями? В наличии имеются?
– Четыре патрона. Дефицит, блин. А тут слухи еще ходят: серебро вроде как подорожает. Тогда вообще засада! – Машину тряхнуло и, ухватившись за лавку, Ермолов кинул мне открытый патронташ с вставленными в ячейки патронами двенадцатого калибра. – Держи.
– Это еще что такое?
– Малый универсальный боезапас, – усмехнулся Шурик. – Первые четыре патрона – «восьмерки» с посеребренной дробью, следующие четыре зажигательные. На всякий случай.
– Ага, случай бывает всякий. Только эти посеребренные «восьмерки» как мертвому припарки. Надо будет рубль серебряный покромсать. – Я положил патронташ на скамью и до упора затянул ремень, застегивающий брезентовое окошко амбразуры. А то чуть сквозняком не сдуло. – Как дела вообще?
– В смысле? – Шурик принял от соседа слева пятилитровую пластиковую канистру и, сделав длинный глоток, протянул мне. – Хлебни бодреня. Не пробовал, поди, еще.
– Ну чего в Форте нового? – отпив отдававшего яблочной кислинкой напитка, я вытер рот рукавом фуфайки и вернул пятилитровку обратно. – Неплохо. Вроде даже башка болеть перестала.
– Мировая вещь! – согласился со мной Шурик. – И сна ни в одном глазу.
– Раньше предупредить не мог? Вообще-то думал в дороге выспаться. – Я достал плитку шоколада. – Будешь?
– А давай, – не стал отказываться Ермолов. – А в Форте ничего нового. Патруль и Гарнизон теперь под Дружиной, из нашего отряда почти все разбежались. Крест сейчас вообще командир роты дальней разведки.
– Ты говорил, – кивнул я.
– Да? Не помню, – пожал плечами Шурик. – Хобот к нему ушел, Кот на вольные хлеба подался. Ян Ревень и Стас Тополев, как и я, в пограничники записались. Хирург окончательно в клинике осел, но наших не забывает: недавно Друид к снежным червям провалился, так если бы не Хирург, ногу по колено отнимать бы пришлось. Что еще? Башарова в рейде подстрелили. Лымарь в первую роту перешел, да на Северной промзоне и сгинул. Димку Прокопьева волколаки задрали. Так вот и живем.
44 
