4 
Надя размешивала кофе, барабаня ложечкой по стенкам чашки. Верный признак того, что женское раздражение зашкаливает.
– Между прочим, это уже третья командировка за год. Или уже четвертая? Почему ты не можешь поставить вопрос перед своим руководством? Ты, как всякий человек, имеешь право на личную жизнь.
Колчин неопределенно пожал плечами.
– Я ведь не какая-нибудь шишка, чтобы ставить вопросы, я рядовой инженер. И личная жизнь подождет, – он сделал глоток из чашки.
В этот раз Надя перестаралась, кофе получился слишком крепкий, горчил.
– Ты так считаешь? Подождет личная жизнь? Ну-ну…
– Вообще не хочу обострять отношения. Возможно, через год меня повысят… Сделают заместителем главного инженера, оклад прибавят. Затевать базар не время.
– Возможно, меня повысят, – передразнила Надя. – Повышают людей волевых, с характером. А ты боишься начальству слово сказать. Ты такой робкий, зажатый, безответный. Вообщем – размазня.
Фирма по оптовой продаже компьютеров, установке программного обеспечения и обслуживанию сетей, где Колчин числился инженером, действительно существовала, ее координаты можно найти в городском телефонном справочнике. И если бы Надя сегодня же захотела проверить слова своего любовника, позвонила ему на службу, то убедилась, что все без обмана. Инженер Колчин действительно вылетел в город Новоалтайск, что под Барнаулом, будет работать там две, возможно, три недели.
Компьютерная фирма была подставной, служила для прикрытия некоторых заграничных операций, в которых участвовали кадровые разведчики. Ее создали еще в те времена, когда служба внешней разведки не выделилась в самостоятельное формирование, а являлось структурной единицей КГБ, точнее, его Первым Главным управлением (ПГУ). – И куда же едешь на этот раз?
Колчин понял, что одной мимикой не отделаешься, нужно отвечать что-то связное, дельное.
– В Новоалтайск. Летом заключили договор о поставке компьютеров и оргтехники на одно предприятие. Теперь у них возникли проблемы с сетями. Короче, рутина. Шеф снова берет меня с собой. Надеюсь, что наша фирма на этот раз зашибет хорошие деньги. Мне премию выпишут.
– Не сомневаюсь, выпишут, – продолжила мысль Надя. – И ты, наконец, сможешь купить себе пару носовых платков, носки и мороженое.
Зеленые глаза Нади сделались злыми, темными, она откинула назад прядь золотых волос.
– Ты хочешь, чтобы я окончательно разочаровалась в тебе? Поверила в то, что ты законченный неудачник?
– Не хочу, – честно признался Колчин.
Он подумал, что большинство рыжих женщин природа наделила иронией и чувством юмора. В представлении Нади в то время, когда начальство Колчина якобы ездило по заграницам, его отправляли то в Урюпинск, то в Актюбинск, то еще куда-то, далеко-далеко, к черту на рога. Где он сидел неделями, налаживая какие-то компьютерные сети, что-то чинил. Колчин пахал, как проклятый, света белого не видел, получал гроши, но патологически боялся начать разговор о своем повышении, которое давно заслужил. Допив кофе, Надя выместила свое раздражение на чашках, бросила их в мойку, едва не расколотив.
– Ты специалист по компьютерам, но в твой квартире нет и не было компьютера. Это как-то подозрительно.
– Ну, дома я стараюсь отдыхать от таких вещей, – Колчин быстро уставал от вранья. – От компьютеров и всей этой электронной лабуды. Надя вышла в прихожую, надела туфли и повесила сумочку на плечо.
– Ты хоть позвонишь мне из своего Новоалтайска?
– Разумеется, конечно, – улыбнулся Колчин. – Обязательно позвоню. Ну, если будет такая возможность.
Через минуту она ушла, оставив после себя легкий запах духов и помадный поцелуй на щеке Колчина. Еще через десять минут спустился к подъезду, сел в подъехавшую машину.
Подмосковье, разведывательная школа Службы внешней разведки. 27 сентября.
«Волга» остановилась у контрольно-пропускного пункта, перед металлическими воротами и глухим трехметровым забором, поверху которого протянули корлючку, спираль Бруно, а по проволоке пустили ток высокого напряжения. Появившийся из кирпичной будки вышколенный капитан, сопровождаемый двумя автоматчиками и огромной овчаркой, внимательно проверил документы водителя и пассажира, заглянул в салон, затем приказал открыть багажник машины. Наконец, еще раз сличив лица водителя и пассажира с фотографиями на документах, вернул удостоверения их хозяевам, махнул рукой. Загудел мотор, закрутились приводные цепи, створки ворот задрожали и разошлись в стороны. Машина въехала на асфальтированную аллею, с обеих сторон обсаженную старыми березами и молодыми, померзшими в прошлую зиму голубыми елями.
4 
