очень нудно 
33 
Романтические понятия о том, что любовь не подчиняется рассудку, были им абсолютно неведомы.
– Таким образом, немногочисленные драматурги елизаветинской эпохи представляли любовный треугольник, где у молодой девушки было два искателя руки – один благородного происхождения и молодой, другой – ниже по социальному статусу, но средних лет и с хорошей репутацией. В таких пьесах девушка предпочитала молодому человеку, который был «любвеобильным и мечтательным», более зрелого мужчину. В противном случае аудитория не сочла бы развязку «счастливым концом».
Можно представить себе реакцию на столь необычную пьесу, такую, как «Ромео и Джульетта», которая вызвала сенсацию среди старшего поколения. В ней возникла ситуация неконтролируемой любви, которая подрывала основы семейных ценностей и предпочтений. Следовало ожидать, что все закончится трагически.
Однако для юного поколения сюжет не показался абсурдным и надуманным. К тому времени, как умерли Шекспир и Елизавета I, произошло переосмысление положения женщины вообще и жены в частности.
Щекотливая ситуация времен правления толстого, тщеславного, отвратительного и, возможно, сифилитика Генриха VIII заставила любого здравомыслящего, хотя и с предубеждениями против женщины, человека задуматься о том, что Англия в золотой век Елизаветы I расцветала, несмотря на то что на троне была женщина.
Именно личность женщины и женская мудрость выбрали таких блестящих советников; именно женский характер сплотил нацию в одно целое, полное энтузиазма и патриотизма, а женская отвага пронесла страну через все опасности к триумфу.
Но при всем этом елизаветинская Англия не избежала клеветы, направленной против женщин. Епископ Аймлер называл женщин «своенравными, легкомысленными пустышками, слабыми, беззаботными, опрометчивыми, сплетницами злоязычными и во всех отношениях испачканными дьявольскими нечистотами».
Стаббс12 хотел всех шлюх заклеймить каленым железом, ставя клеймо на щеке, лбу и других видимых частях тела. Он порицал тот факт, что «магистрат закрывает глаза на порок». В то время как Томас Бэкон был убежден, что это было дело «многих разрывов в супружеских связях».
Несмотря на все это, женщины елизаветинской эпохи познали удовольствие от секса, которого не знали веками. Бледная, нездорово сентиментальная куртуазная любовь была забыта, и женщины искали и находили страсть без притворства. Джон Донн, бывший романтическим сердцеедом до того, как принял обет и написал свое «Посвящение», описывал это новое отношение весело и без недомолвок в одном из своих любовных стихотворений.
- Прочь эти оковы…
- Освободись от пут,
- что грудь твою стянули,
- И песни приглуши:
- завидую им я.
- Движеньем жадных рук
- дотронуться смогу ли
- Повсюду до тебя -
- то верх будь или низ,
- Край левый или правый?
- Америка,
- вновь обретенная земля!
- Как счастлив я в своем открытьи,
- Что взору моему все прелести свои
- Явить ты сможешь из укрытья.
- Так покажи себя, сбрось белые одежды,
- Совету повивальной бабки словно внемля,
- И не страшись:
- невинность не порок!
- Чтоб ободрить тебя,
- сам обнажусь я ныне.
- Зачем тебе покровов больше,
- чем мужчине?
Правление королевы, несомненно, вызвало революцию в отношении прав женщин. Они ходили смотреть пьесы, и театр был в расцвете, как никогда прежде. Появление многочисленных книг по доступным ценам вдохновило женщин учиться грамоте.
До XVII века лишь небольшое число женщин были грамотными, потому что школ для девочек не было. Если они существовали, то в них учили шитью, танцам, этикету, игре на музыкальных инструментах, а обучение грамоте было на последнем месте.
В любом случае, девочек не учили латыни, а подавляющее большинство произведений тогда печаталось на этом языке.
В XVII веке к неграмотности относились с презрением, по крайней мере, в семьях культурных высокопоставленных людей. Сэр Джордж Мор смог с определенной долей гордости заявить о своей жене, которую он любил и уважал:
«Теперь я стал ее секретарем, как прежде был ее слугой».
Когда сэр Ральф Верней был выслан во Францию, его жена так грамотно составила прошение в суд и давала показания по его делу, что правительство Кромвеля дало разрешение на его возвращение.
Конечно, пуритане были настроены против любых улучшений положения женщины, если это означало, что ей будет разрешено воспользоваться теми привилегиями своего пола, которые осуждались Библией. Но «новые» женщины XVII столетия были серьезны, амбициозны и могли взять на себя больше ответственности.
33 
