очень нудно 
63 
София предпочитала держаться в тени, не выставляя себя напоказ публике. Лишь иногда, пока подавали обед из восьми блюд, ей пришлось перемолвиться по тому или иному поводу с лакеями. Гостей угощали тушеной говядиной, рыбой под соусом, жареной зайчатиной и колбасками из мяса фазана. На десерт подали разнообразные желе, пирожное и мороженое.
После того как обед подошел к концу, лакеи убрали тарелки и чистыми серебряными ножами соскребли со скатерти крошки. Дамы удалились в гостиную, в то время как большинство джентльменов остались за столом — выпить рюмку портвейна и вести мужские разговоры. Кое-кто подался в бильярдную, чтобы выкурить сигару. Спустя примерно полчаса дамы и джентльмены воссоединились в гостиной, где их ждал чай и увеселения.
Стараясь не привлекать к себе внимания, София вошла в комнату и отыскала глазами Кэтрин Кэннон. Ей хотелось удостовериться, что хозяйка дома осталась довольна. Заметив Софию, миссис Кэннон улыбнулась и жестом подозвала ее к себе. Та подошла ближе:
— Слушаю вас, миссис Кэннон.
— София, гости хотели бы поиграть в «убийство».
— Простите, во что? — спросила София, не зная, что и думать.
Увидев ее растерянность, Кэтрин Кэннон рассмеялась:
— В эту игру сейчас играют во всех модных салонах. Неужели вы о ней не слышали? Игроки тянут записки, в которых указаны роли каждого из них. Например, на одном листке написано «убийца», на другом «сыщик», остальные же участники — потенциальные жертвы. Затем гасят свет и игроки прячутся. Убийца ищет свои жертвы, сыщик же пытается его поймать и разоблачить.
— То есть это что-то вроде пряток?
— Именно! А теперь, София, возьмите с собой еще пару горничных и погасите в комнатах свет. И скажите остальным слугам, чтобы те продолжали заниматься своими делами и не мешали игрокам.
— Слушаюсь, миссис Кэннон. Могу ли я спросить у вас, в какой части дома гасить свет?
— Разумеется, во всем доме! — воскликнула одна из стоявших рядом с Кэтрин Кэннон женщин — рыжеволосая, немолодая, но с элегантной прической. — О какой игре может идти речь, если где-то оставят освещение!
Однако София оставила эти слова без внимания и прошептала на ухо хозяйке дома:
— Миссис Кэннон, могу я просить вас о том, чтобы на кухне все-таки не гасили свет? Иначе там не управиться с мытьем посуды.
Кэтрин Кэннон в легком замешательстве посмотрела на Софию, но потом улыбнулась:
— Мудрое предложение. Хорошо, на кухне можете оставить свет. А теперь поторопитесь, я вижу, что гостям не терпится начать игру!
— Хорошо, мэм.
Не успела София отойти, как у нее за спиной раздался комментарий рыжеволосой дамы:
— Что за чудовищные манеры! Извини меня, Кэти, но как ты только терпишь эту заносчивую особу? Скажу тебе со всей откровенностью — такой в домоправительницах не место.
София почувствовала, как у нее от стыда покраснели уши.
— Вас не спрашивали, — в сердцах пробормотала она себе под нос. И хотя она пыталась не обращать внимания на подобные вещи, все равно не могла не думать о том, какую злую шутку сыграла с ней судьба. Ведь, сложись в ее жизни все иначе, сегодня она вполне могла оказаться в числе приглашенных. Ведь она появилась на свет как равная этим людям, и ее раздражали их претензии на мнимое превосходство. Да что там говорить, в ее жилах текла кровь куда более благородная, чем у Кэннонов, — только кому до этого есть дело?
Велев горничным погасить в доме свет, она направилась потушить лампы в одной из гостиных на втором этаже. Сквозь окно лился лунный свет, и, чтобы в комнате стало совсем темно, София принялась задергивать бархатные шторы.
Вскоре она услышала у себя спиной чьи-то шаги. Кто-то вошел в гостиную. София замерла на месте, прислушиваясь, и лишь затем обернулась, чтобы посмотреть, кто это. Темный силуэт мужчины показался ей знаком, и поначалу она приняла его за Росса. Сердце радостно забилось у нее в груди. Увы, стоило ей услышать голос мужчины, как радость ее моментально улетучилась.
— А ты, я смотрю, интриганка, — презрительно произнес Мэтью Кэннон. — Мало тебе того, что ты втерлась в доверие к моему брату, так теперь задумала пробраться и в наш дом! Надеюсь, теперь ты довольна собой?
Софию душили слезы ярости, однако она попыталась сдержаться. Какое право он имеет следить за ней, чтобы потом обрушить на нее поток оскорблений?!
— Я совершенно не представляю себе, что вы хотите этим сказать, мистер Кэннон. Если я и могу на что-то надеяться, так только на то, чтобы ваша матушка осталась довольна.
63 
