очень нудно 
122 
– Глупости все это, – Маргарита Павловна глотнула чаю. – В нашей стране способности и знания только мешают карьере. Если на уболь пойдут твои профессиональные данные, тут же начнется рост административной карьеры.
Вербицкий вытащил из пачки сигарету.
– Это не мое поприще, медицина. Я это впервые понял ещё на третьем или четвертом курсе института. Тогда студенты резали собак, чтобы научиться делать прямой массаж сердца. Доставали сердце через вспоротый живот собаки. Знаешь, собачье сердце очень похоже на человеческое, только меньше размером. Стоишь, смотришь, а живое сердце бьется в твоей ладони. Скользкое такое. Мы капали на него разными химическим реагентами, кислотой, например, прокалывали раскаленной иглой, пропускали ток. Разными способами добивались, чтобы сердце остановилось. А потом делали прямой массаж, сердце снова начинало биться. И вот как-то я выхожу с занятия. Весна, почки распускаются, небо синее. И вдруг без всякой видимой причины я понимаю: медицина, это не для меня. Но не бросать же институт?
– Тебе, наверное, было противно, страшно, делать массаж этого собачьего сердца?
– Не противно и не страшно, – Вербицкий медленно жевал торт. – К тому времени к виду крови я привык. Боялся только одного, что бьющееся сердце выскочит из моей ладони и упадет на пол. А вообще я собак не люблю. А вот крысы мне интересны. Высокоинтеллектуальное существо, хотя и очень вредное, разносит чуму. Человеку до сих пор не удалось приучить крыс только потому, что они очень быстро размножаются.
– Фу, мерзость, какая, – Маргарита Павловна наморщила нос.
– Крысы, как люди, они тоже стареют, болеют и умирают, – сказал Вербицкий. – Среди крыс, как и среди людей, много алкоголиков. Знаешь, как они пьют? Одна крыса опускает в бутылку свой хвост, дает его облизать другой крысе. А потом они меняются местами. Убить их невозможно – они адаптируются ко всем ядам. Бывает, крысу спускают в унитаз этаже так на десятом, и она остается жива. Человек тоже живучее существо. Если крысу ударить, ну, как-то обидеть, она обязательно отомстит. Я же говорю, они очень похожи на людей.
– Хватит о крысах, мне противно, – Маргарита Павловна качнула головой в сторону окна. – Ветер какой. Весна с ума сошла.
– Ты уже упаковала вещи?
– Они уже несколько дней упакованные, – Маргарита Павловна показала пальцем в сторону комнаты. – И я по новой открываю все чемоданы, когда нужна какая-то мелочь. Эта суета отнимает столько сил.
– Как планируешь устроить быт на новом месте, где жить собираешься?
– С этим проблем нет, – Маргарита Павловна повеселела, когда разговор коснулся практической темы. – Подруга Зина, которая ещё четыре года назад уехала, ты её должен помнить, подыскала мне недорогую квартиру. Возможно, мы станем жить вместе, чтобы немного экономить. Но это позже. На месте осмотрюсь, разберусь, что к чему. Но с работой спешить не стану.
Вербицкий долил в чашку кофе.
– Поживу немного в свое удовольствие, – продолжила Маргарита Павловна. – И пройдет моя усталость. А если уж не смогу прижиться на новом месте, вернусь обратно. Все здесь останется на своих местах, словно вещи будут меня ждать. А кот Валтазар у сестры поживет.
– А на работе ты так ни кому и не сообщила эту новость?
– А зачем? Все станут задавать одни и те же вопросы. Каждому придется что-то объяснять, доказывать. Сказала, что перехожу на другую работу, а на какую, пока секрет, боюсь сглазить.
– Ну и выдержка у тебя, – удивился Вербицкий. – Я бы уж обязательно сболтнул, не удержался.
– А мы посидели после смены, выпили, поели кое-что вкусненькое. Так грустно вдруг стало, чуть не расплакалась. Кстати, девчонки говорят, на мое место уже оформили какую-то Зою Николаевну. Раньше она работала в диспетчерской «скорой» в другом городе. Кажется, где-то в Подмосковье.
– Вакансии теперь подолгу не пустуют, – сказал Вербицкий. – Когда самолет?
– Послезавтра утром. У меня ещё целый день впереди, чтобы собраться окончательно. Только провожать меня не надо. Ладно?
– Я бы не смог тебя проводить, послезавтра у меня смена.
– И хорошо, что не сможешь, – улыбнулась Маргарита Павловна. – Давай прощаться сегодня. Может, хочешь ещё шампанского? У меня есть бутылка в холодильнике.
– Выпьем её, когда ты вернешься.
– Так и знала, что скажешь именно эти слова. Пойми, для меня возвращение сюда станет поражением. Значит, так ничего и не сбылось в жизни. И все, давай больше не будем об отъезде.
122 
