44 
— Я так... боялась, — пробормотала Симона, — что графиня... очарует тебя!
Она не хотела признаваться в этом, но тот страх так долго занимал все ее мысли, что слова выскользнули помимо ее воли.
Маркиз рассмеялся.
—А почему я, по-твоему, вынужден был симулировать приступ сенной лихорадки? — спросил он.
—Ты так тонко сыграл, что я только потом поняла, что это было притворством.
— Так ты действительно думала, что я нахожу ее красивее тебя? — настойчиво спросил маркиз. — Как тебе в голову могло прийти такое?!
Симона спрятала лицо у него на груди, и он мягко проговорил:
—Тебе больше не придется ревновать меня ни к одной женщине — ни сейчас, ни в будущем. Когда ты выйдешь за меня замуж, любимая.
Симона замерла.
— Но... я думала, — выдохнула она, — что ты решил никогда не жениться.
— Я действительно намеревался не связывать себя узами брака, но это было до того, как встретил тебя, — оправдывался маркиз. — А потом понял, что ты должна быть только моей, и никто другой тебя не получит! Бесценная моя, я убежден, что мы будем счастливы вместе!
Симона подняла голову и посмотрела ему в глаза.
—Я люблю тебя, — прошептала она, — всем сердцем, всей душой! Я буду изо всех сил стараться сделать тебя счастливым. И не допущу, чтобы кто-то причинил тебе вред!
—Я даю тебе такую же клятву, — ответил маркиз. — Поэтому чем быстрее мы поженимся, тем лучше.
Симона вопросительно посмотрела на него.
—Давай сядем на диван. Я хочу поговорить с тобой.
Девушка только сейчас поняла, что они все еще стоят у двери.
Яхта была уже в открытом море и шла гораздо быстрее, чем под парусом.
— Теперь мы в безопасности, — пробормотала она.
— В полной безопасности, моя дорогая. Но, я думаю, с нашей стороны будет ошибкой возвращаться сейчас в Англию.
Симона удивленно посмотрела на него. Он провел ее к дивану и усадил рядом. Потом привлек к себе и сказал:
— У меня есть план. Но если он тебе не понравится, я придумаю что-то еще.
— Какой план?
— Наверняка после того, что произошло, шпионы кайзера — а их у него великое множество — будут нас разыскивать.
Симона вздрогнула.
— Они могут причинить нам вред? — взволнованно спросила она.
— Могут. И конечно, они постараются снова похитить Уотсона.
— Мы не должны этого допустить! — воскликнула девушка.
— Конечно, не должны, — согласился маркиз. — Поэтому выслушай меня и подумай над тем, что я предлагаю.
Симона подняла руку и нежно коснулась его щеки.
—Я слушаю. И всегда буду слушать, что ты мне говоришь.
Маркиз снова наклонился, чтобы поцеловать ее, но сумел сдержать себя.
—Я хочу, если ты, конечно, не против, чтобы капитан немедленно обвенчал нас.
Симона лишь ахнула и молча смотрела на него широко распахнутыми глазами.
— Потом мы телеграфируем твоим родителям о нашем браке и отправимся в свадебное путешествие.
— Свадебное путешествие! — еле слышно повторила девушка.
— Я хочу отвезти тебя в Венецию, — продолжил маркиз, — потом в Грецию, а затем я познакомлю тебя со сфинксом и расскажу, в чем его секрет. Пожалуй, я открою его тебе прямо сейчас: просто любовь и еще раз любовь!
Симона рассмеялась, но это было почти рыдание.
—Я не могу поверить! Этого не может быть! Не со мной! Это то, о чем я всегда мечтала! И все это станет реальностью?!
— Мы вместе сделаем это реальностью, если ты согласна.
— Конечно, я согласна! — радостно произнесла Симона. — Это самая чудесная, самая великолепная идея из всех, которые я когда-либо слышала!
— Когда мы вернемся в Англию, все уже успокоится, и к тому времени найдется масса других вещей, которые заинтересуют кайзера больше, чем пушка, которой еще нет в наличии.
Он замолчал и поцеловал Симону в лоб.
—Я знал, что твоя очаровательная светлая головка оценит эту идею. А Уотсон сможет работать над орудием здесь, на «Морском коньке», где до него никто не сможет добраться. Возможно, когда мы вернемся в Англию, то сможем преподнести в подарок принцу Уэльскому готовые чертежи новой пушки.
— Это самый удивительный и восхитительный момент в моей жизни! — воскликнула Симона.
Маркиз с нежностью посмотрел на нее.
— Могу ли я, с твоего разрешения, сообщить капитану, что мы хотим немедленно пожениться? Я так долго ждал тебя, моя радость!
— Всего-то несколько дней, — рассмеялась Симона.
44 
