35 
Это был крик о помощи, но Тони, похоже, не понял ее. Вместо этого он рассмеялся и, обняв Салли за плечи, почти по-братски, притянул ее к себе.
— Какой вы забавный ребенок, Салли! — сказал он. — Но теперь вам не о чем беспокоиться! Я женюсь на вас, возьму на себя заботы, и все встанет на свои места.
На мгновение воцарилась тишина, показавшаяся Салли пустой и необъятной. Что-то
кричало внутри, что есть ответ на все ее вопросы, надо только найти его. Но он постоянно ускользал от нее. Потом она почувствовала руку Тони на своем подбородке, а его губы на своих губах. Он целовал ее, глядя в глаза.
— Вы очень хороший человек, Салли, — сказал он, немного погодя. — Хороших людей немного в этом мире, но вы одна из самых лучших.
Она не отодвинулась, не ответила на его поцелуй, только жалобно спросила:
— Почему вы хотите на мне жениться, Тони?
Какое-то мгновение он не отвечал, потом поцеловал ее еще раз и убрал с плеча руку.
— Разве это не ответ? — поинтересовался он и включил зажигание. — А теперь я собираюсь отвезти вас домой. Линн будет волноваться, не случилось ли чего с вами.
Нравилось ли ей, когда ее целуют? Салли думала об этом в темноте. Линн задавала ей такой же вопрос, а она не знала, что ответить. Где-то в глубине души Салли признавала, что она разочарована. В книгах поцелуям придавалось такое большое значение, но Тони это делал так, что она или пугалась, или чувствовала разочарование. Когда они подъехали к дому, он поцеловал ее еще раз, потом взял за руку.
— Я должен подарить вам кольцо к помолвке, — сказал он. — Какой ваш любимый камень?
Было что-то такое в его уверенности и несколько небрежном тоне, что Салли ударилась в панику. Он говорил так, как будто все уже было решено и спланировано. События сменяли друг друга с молниеносной быстротой. Салли была ошеломлена и мечтала, как о спасении, оказаться одной в своей собственной комнате.
Но сейчас, когда она наконец осталась одна в своей спальне, в полной темноте, Салли почувствовала себя еще больше незащищенной.
Линн была довольна, она была просто счастлива. Салли хотелось бы тоже чувствовать себя окрыленной происходящим. Как Тони красив! Любая женщина гордилась бы им и была бы благодарна за его любовь. Она любила его. Какие могли быть сомнения. Она, должно быть, сошла с ума, если думает, что это не так.
Ей хотелось бы знать, понравился бы Тони тете Эми, и как ей убедить себя, что обязательно понравился бы. Это было бы решением всех проблем, которые мучают ее изо дня в день. Но зато сейчас ей можно не думать о поисках работы, или о том, как заработать денег, чтобы рассчитаться с Линн. Сейчас появился смысл в пошиве стольких платьев, тогда как раньше она думала, не пустая ли это трата денег. Вряд ли можно себе представить кого-то, ухаживающим за овцами в бледно-голубом шерстяном платье с белым воротничком и манжетами, или чистящим загоны для свиней в платье из зеленого крепа с пуговицами из драгоценных камней.
Кроме того, замужество даст ей положение в обществе, которого она еще не имела. Теперь мисс Моусон не вышвырнула бы ее на улицу, где она не знала бы, куда пойти. Теперь она будет в безопасности, потому что между ней и миром всегда будет стоять сильный Тони с его добродушной улыбкой.
— Я счастлива, ужасно счастлива, — громко сказала Салли в темноту.
После этого она наконец стала засыпать. Ее мысли и сны перемешались. Они с Тони ехали по дороге. Это была длинная дорога, и тянулась она вдоль берега серебряной реки. А на другом берегу еле различимый, но все-таки она видела его, стоял рыцарь в доспехах...
Когда Салли ушла, Линн долго сидела за туалетным столиком и смотрела на собственное отражение. Потом, закончив расчесывать волосы и наносить крем на ночь, встала и, подойдя к камину, протянула руки к огню. Ей вспомнилось, какой холодной была ночь, когда родилась Салли. Была зима, и на земле толстым слоем лежал снег. Она ходила из угла в угол по большой, старомодной спальне, в которой они с Артуром спали после свадьбы. Ей вспомнилась ненавистная боль, терзавшая ее, суетливость акушерки, расположившейся в комнате, и даже ее накрахмаленный фартук, шуршавший при движении.
— Я никогда не хотела детей, — подумала Линн. — Я была слишком молода, почти сама ребенок. Что я тогда знала о жизни?
Внутренний голос напомнил ей, что Салли знает еще меньше. Что она слишком наивна, чтобы выходить замуж прежде, чем убедится в своей любви и поймет, чего хочет от жизни.
35 
