9 
– Она мне не дорога… – бормотала девушка, – и никто по мне не заплачет…
– Откуда вы знаете?
– Я… я делаю то, чего от меня хотят. Я все равно умру… но медленная смерть еще страшнее!
Она говорила негромко, словно про себя. Ее голос становился все тише, и на последних словах она склонила голову, покорно принимая неизбежное.
Осторожно обняв девушку за плечи, герцог повел ее прочь от обрыва, видя, что она очень слаба и не может сопротивляться. Неподалеку от леса лежало несколько поваленных деревьев, которые дровосеки, видимо, не успели вывезти. Четыре дерева образовывали нечто вроде скамьи.
Подойдя к ним, герцог предложил:
– Что, если мы сядем и поговорим?
Будто очнувшись, девушка оглянулась на водопад и взмолилась:
– Пожалуйста, отпустите меня… я же вам сказала…
Это мой единственный шанс.
– Единственный шанс для вас – это смерть? – удивился герцог.
Он отпустил девушку и вновь пригласил ее сесть, только заметив, что она одета в одну ночную рубашку. Догадавшись, что в таком одеянии ей неудобно будет сидеть на грубой коре дерева, герцог стянул твидовый камзол и постелил его на бревно. Девушка не сделала ни единого движения, и тогда спаситель мягко усадил ее. Он оглядел незнакомку, и оказалось, что на ногах у той только домашние тапочки, а щиколотки ничем не прикрыты.
– А теперь расскажите о себе, – попросил он.
Девушка повернулась к герцогу, и ему подумалось, что не бывает на свете таких огромных глаз. Еще один внимательный взгляд – и стало ясно, незнакомка совсем исхудала от голода.
В Индии герцогу не раз приходилось встречать умиравших от голода людей, и вид этот был хорошо известен ему – выступающие кости, натянутая кожа и заостренный подбородок.
– Расскажите мне, что случилось, – тихо попросил он. – По-моему, вы голодны до смерти в буквальном смысле слова.
Внезапно ему пришло в голову, что деньги будущей жены помогут его подданным избежать подобной участи.
Он не мог оторвать глаз от печального зрелища. Девушка отвела взгляд и произнесла:
– Мне приносят еду… чтобы слуги ничего не знали… но на самом деле я ее не получаю.
– Ничего не понимаю, – смутился герцог. – Кто приносит? И почему они так жестоки с вами?
– Забудьте об этом! – внезапно воскликнула девушка. – Пожалуйста, забудьте! Зря… зря я вам сказала!
В ее голосе звучал неподдельный ужас. Она вновь обернулась на водопад, размышляя, наверное, как бы добраться туда прежде, чем ее остановят.
– Давайте начнем сначала, – предложил он. – Как вас зовут?
– Д-джиованна, – медленно ответила девушка.
– И все?
– Это мое имя. Другого… другого у меня нет.
Герцога удивило то, что в сердце Шотландии прозвучало итальянское имя, но он счел дальнейшие вопросы неуместными и продолжал:
– А теперь, Джиованна, вам придется рассказать мне вашу историю, не то на вашей совести будет моя смерть от любопытства.
– Вы… вы меня тогда отпустите?
В ее голосе прозвучала надежда, и герцог понял – стоит ее отпустить, как она бросится в воду.
– Если вы этого хотите, – начал он, тщательно подбирая слова, – но вначале вам придется убедить меня, что я имею право позволить такому юному существу потерять самое драгоценное у человека.
Джиованна вздохнула и произнесла:
– Клянусь вам… если я не утоплюсь… а вы мне помешали!., то я буду слабеть… и наконец умру!
– Где же? – спросил герцог.
– В моей тюрьме. Сегодня вечером у них переполох – важный гость… горничная сделала вид, что принесла мне еду, а потом забыла закрыть дверь… и я сбежала!
Она глубоко вздохнула и заговорила вновь:
– Я всегда… любила этот водопад. Я даже рада… умереть в его бурном потоке.
– Это было бы невероятно глупо, – заметил герцог.
Джиованна покачала головой.
– Я все равно… скоро умру…
– Откуда вы знаете?
– Потому что… потому что я должна умереть… и…
Герцогу показалось, что она собиралась что-то добавить, но Джиованна вдруг осеклась. Последовало минутное молчание, и вновь послышался ее слабый голос.
– Я рассказала вам то, что вы хотели… так что, пожалуйста, давайте попрощаемся… и оставьте меня.
– Неужели вы думаете, – негромко спрашивал герцог, – что после этого я смогу жить спокойно и не думать о том, как вода швырнет вас о камни и унесет в море?
– Там… мне будет лучше.
– Но ваша смерть останется на моей совести, – парировал герцог, – а я этого не могу допустить.
9 
