18 
Прежде чем Джулианна успела придумать ответ, он ткнулся носом в ее ухо, а потом прихватил мочку зубами. И укусил, довольно сильно, так что ухо начало жечь. Шоки наслаждение одновременно пронзили Джулианну до кончиков пальцев. А он уже начал целовать ее за ухом, время от времени проводя там языком. Приоткрыв рот, подышал на кожу, и она запылала. Глаза Джулианны закрылись, коленки внезапно ослабли.
В растерянности она даже не сразу почувствовала, что его руки оставили ее плечи и начали расстегивать крохотные пуговки, тянувшиеся по всей спинке платья. Где-то посредине Джулианна очнулась от дурмана и вспомнила, зачем она сюда пришла. Ее словно окатило ледяной водой.
Она дождалась, пока все пуговки будут расстегнуты, метнулась в сторону, прижимая к груди руки, и уставилась на свои туфли, не в силах посмотреть ему в глаза.
— Я приготовлюсь, — пробормотала она, пятясь в сторону спальни.
Он удивленно изогнул бровь:
— Как пожелаете.
Продолжая одной рукой придерживать лиф, Джулианна закрыла за собой двойную дверь.
В спальне было тепло, потому что в камине пылал огонь. Несмотря на это, Джулианна дрожала. Странно — это напомнило ей, как она чувствовала себя много лет назад перед первой брачной ночью. Только на этот раз мужчина по ту сторону двери — не ее муж, сейчас не ночь, а волнуется она куда сильнее, чем тогда.
Тогда она была слишком наивна и понятия не имела, что ее ждет. По крайней мере, сейчас не будет больно, подбодрила она сама себя. Если, конечно, он не станет вести себя грубо. Но пока Пендрагон очень нежен, нет причин думать, что он вдруг изменится. Может, все будет не так уж и страшно. Она просто ляжет и позволит ему делать то, что он хочет.
Бэзилу на это требовалось не больше пятнадцати минут.
Хорошо бы Рейф Пендрагон тоже делал все быстро. Она велела кучеру вернуться за ней в четыре и ждать у шляпного магазина на Бонд-стрит. Сейчас без четверти два — времени полно.
Испугавшись, что Пендрагон уже испытывает нетерпение, Джулианна торопливо скинула платье и аккуратно повесила его в гардероб. Потом начала тянуть и дергать шнуровку на корсете и ослабила ее достаточно, чтобы стянуть и его тоже. И осталась практически раздетой, в одной сорочке и шелковой нижней юбке.
Оставаться совсем без одежды Джулианна не желала, молясь, чтобы Пендрагон не потребовал от нее появиться перед ним полностью обнаженной. Даже Бэзил не настаивал ни на чем подобном — ни разу за все пять лет брака.
Чулки она снимать не стала, чтобы ноги не замерзли. Волосы были заколоты в аккуратный узел, и Джулианна понадеялась, что они не слишком растреплются — без помощи горничной, Дейзи, она не сможет привести их в порядок перед возвращением домой.
Понимая, что более готовой к предстоящему она уже не будет, Джулианна отогнула тяжелое атласное покрывало на кровати и забралась под простыню.
Сердце едва не выскакивало из груди. Джулианна вздохнула и крикнула:
— Можете войти!
И, чувствуя, что от волнения ее подташнивает, уставилась на дверную ручку. Та медленно повернулась.
Глава 5
Неизвестно, чего ожидал Рейф, но только не того, что увидел по другую сторону двери.
Джулианна походила на ребенка, и это выбивало его из колеи. Ее темные глаза были широко распахнуты, в них плескалась неуверенность. Не знай Рейф, что это не так, он бы решил, что перед ним не вдова, а невинная девушка. Но ведь она действительно вдова, напомнил он себе, и прекрасно знает, чего ей следует ждать, знает все об интимных отношениях мужчины и женщины.
У него будет прекрасная любовница, размышлял Пендрагон. Нет ничего лучше, чем смотреть на женщину, забывшуюся в чувственном удовольствии, слышать ее хрипловатые вздохи и выкрики наслаждения, когда она испытывает оргазм, лежа в его объятиях.
Он рассчитывал, что будет часто слышать, как Джулианна Хоторн стонет и кричит от наслаждения.
Ослабив галстук, Пендрагон сорвал его с шеи и бросил на кресло. Дожидаясь в гостиной, он успел снять сюртук и жилет и скинуть башмаки. И решил, что остальную одежду — рубашку и панталоны — снимать не будет. Если все пойдет так, как надо, он надеялся уговорить Джулианну помочь ему раздеться.
От этой мысли мужское естество болезненно заныло, а панталоны внезапно сделались очень тесными — он представил себе, как ее маленькие ручки гладят его обнаженное тело, обнимают его, ласкают. У него уже довольно давно не было любовницы.
18 
