очень нудно 
123 
— Что я не человек что ли? — вытирая кулаком разбитые губы, спросил Блохин. — Я ведь все сделал, что вы просили. Только денег не довез. Другой бы на моем месте…
— Я о том, что мы тут с голоду припухаем, ты забыл?
Бобрик, не зная, как выплеснуть душившую его ярость исчез и через минуту вернулся с двумя брезентовыми мешочками. Он вывалил на палубу тронутые плесенью сухари и подмоченную вяленую рыбу, от которой пахло помойкой. Ясно, Блохин спустил все бабки, а потом подался обратно.
— Может, уедем куда-нибудь, Саша? — кажется, Ленка готова была заплакать. — Зря я сюда тебя притащила.
— В мотоцикле бензина с гулькин хрен, — ответил Бобрик. — И куда мы попремся? К первому ментовскому посту? Радченко ведь сюда, на этот гребаный буксир, обещал приехать. Эх, ладно… Пойду в деревню. Иначе мы с голоду подохнем. Кстати, ты, жертва воров, откуда рюкзак?
— Спер у кого-то на вокзале, — честно ответил Блохин.
Через десять минут Бобрик собрал все мало-мальски ликвидные вещи. Ленкину цепочку с золотым крестиком, подарок Элвиса, мобильный телефон и мужские наручные часы. Натянул брезентовую куртку, снял дырявые ботинки, доставшиеся по наследству от кого-то из прежних обитателей посудины, и стал спускаться вниз по сходням.
***
Дорога резво бежала под колеса, Столяров гнал Форд, немного сбавляя скорость, когда проскакивали населенные пункты, деревеньки или рабочие поселки. Задорожный много курил, болтал о всякой чепухе, вставляя в разговор бессмысленные вопросики.
— Как в тюрьме содержат? — спросил он. — Жалобы есть? Можем устроить тебе одиночку, чтобы не сидеть в компании всякой шпаны и блатных.
— В одиночке слишком скучно. А в общей камере есть с кем в шахматы сыграть и словом перекинуться.
— А контролеры как, не лютуют?
— Ничего, жить можно, — отозвался Элвис.
Наручники стягивали запястья, металл больно врезался в кожу, когда машину трясло, но Элвис терпел. Просьба снять браслеты могла вызвать лишние подозрения, насторожить чекистов.
— Мне оставили все вещи. Кожаную куртку, даже бумажник с фотографиями. Отобрали только ремень и шнурки от ботинок. Поэтому к вам большая просьба: когда будем проезжать какой-нибудь населенный пункт, остановитесь у промтоварного магазина. Купите мне длинные шнурки. Там по грязи придется топать, с меня моя обувка мигом слетит. И с концами. Кроме того, нам нужна лопата и фонарь. Сделаете?
Задорожный промолчал. Столяров о чем-то думал, останавливаться у магазина не хотелось, покупка шнурков в его планы не входила, но если этого не сделать, Элвис утопит в грязи свои импортные солдатские ботинками с высокими берцами. Из него получится плохой проводник.
— Лопата и фонари у нас есть, — собрался с ответом Столяров. — Но без ботинок ты далеко не уйдешь. Ладно. Тормозну где-нибудь. Откуда у тебя ботинки «Катерпиллар»? Американские солдаты такие носят.
— Один друг отписал, — ответил Элвис. — Мы с ним воевали вместе. Ботинки — что надо. Если на носок наедет автомобиль массой в тонну, даже не заметишь. Под кожей титановые вставки.
Отвернувшись, Элвис разглядывал влажные поля, уходившие к туманному горизонту, лес, сделавшийся уже по-осеннему прозрачным. Он думал о том, что сегодня, в этот серенький ничем не примечательный денек, ему, возможно, предстоит умереть. Эти парни оформили документы у заместителя начальника тюрьмы по режиму, потому что якобы Элвис участвует в следственных действиях ФСБ с выездом на место, помимо мокрухи он проходит еще по одному делу, которым занимаются чекисты. Элвис своими глазами видел эти бумаги, читал их и даже поставил закорючку напротив своей фамилии.
Если контрразведчики его замочат, а все идет к этому, то в бумагах наверняка укажут, что подследственный пытался бежать, оказал сопротивление при задержании и был уничтожен. Грохнули, значит, так было надо. Лопата у них с собой… Какие запасливые. За каким макаром брать лопату? Картошку что ли на огороде копать? Наклевывается и другой вариант. Его грохнут, а в рапортах напишут, что попытка бегства удалась. В этом случае майора могут получить по выговору и лишиться премии в размере месячной зарплаты. Это не слишком большая потеря для человека, имеющего отношение к подпольной торговле оружием. Впрочем, какая разница, что напишут в тех казенных бумажках, которые прочитает лишь следователь прокуратуры и тюремное начальство.
— К тебе адвокат приходил, ну, из вашей компании некто Радченко, — нарушил молчание Задорожный. — О чем беседовали?
123 
