47 
Мариста рассказывала им о том, что не давало ей покоя все эти дни: о поведении Летти, о противозаконном занятии Энтони, о страхе перед нищетой в будущем.
Потом спохватилась, что должна думать не о себе, а о графе, и стала возносить молитву, чтобы мистер Толмарш не ранил его.
Невозможно было помыслить, что этот негодяй посмеет лишить жизни такого замечательного человека, как граф Стэнбрук.
Он всегда был удачлив и непобедим, и она молилась, чтобы везение не изменило ему и на этот раз.
Ей показалось, будто прошла вечность, прежде чем открылась дверь.
Мариста, не прекращая молиться, повернула голову и в лунном свете увидела графа.
Он вошел с видом триумфатора, и она сразу поняла, что все хорошо.
Девушка вскочила ему навстречу.
— Этот человек не потревожит вас больше, — сказал он спокойно.
Мариста ахнула, а граф подошел к ней близко-близко, посмотрел на ее волосы, ниспадающие на плечи, на глаза, почти черные и огромные в лунном свете.
— Он мертв, — зачем-то сообщил граф, словно она и так этого не поняла.
— Вы.., убили.., его? — Ее голос дрожал, но сердце ликовало.
— Я убил его, — подтвердил Стэнбрук, — и сбросил со скалы в море. Течение унесет труп, и никому не придет в голову, связать его с замком, со мной или с вами, Мариста.
У нее вырвался вздох облегчения.
— Кто еще знает, что этот человек был в Англии? — спросил граф.
Понимая, что должна сказать правду, Мариста ответила:
— Только… Энтони и Ханна… Летти не было дома весь день.
— Что ж, это упрощает дело. Вы никому ничего не говорите, а утром я приеду к вам, и мы побеседуем.
На большее Мариста не смела надеяться.
Она глядела на него, и руки ее были прижаты к груди, словно она все еще молилась.
Граф посмотрел на нее с высоты своего роста и, немного подумав, произнес:
— Как я понимаю, вы пришли сюда потайным ходом и, очевидно, должны вернуться тем же путем. Не угодно ли, чтобы я вас проводил?
— Нет-нет… Не нужно.
— Тогда идите домой и постарайтесь забыть о случившемся. И спасибо, Мариста, за то, что спасли мне жизнь.
С этими словами он обнял ее и нежно привлек к себе.
Так же нежно, как будто целовал ребенка, граф коснулся губами ее губ.
Первое мгновение Мариста была в растерянности, не понимая, что произошло.
Потом все ее тело затрепетал?, но это было совсем иное ощущение, нежели дрожь, порожденная страхом.
Сильные объятия графа и прикосновение его губ вызвали в ней доселе незнакомое чувство, но в нем соединились лунный свет, замок, аромат цветов и все, что она любила.
Мариста была всецело охвачена этим новым чувством.
В нем было столько волшебства, таинства и совершенства, что она не сомневалась: это не может быть явью, это ей только грезится.
Она испытала наслаждение, экстаз, в существование которого не верила, но все же просила Бога в молитвах ниспослать ей его, и теперь она сама стала божеством.
Прежде чем она успела осознать, что случилось, граф отпустил ее.
— Идите домой, Мариста, — произнес он странным голосом. — Вам ничто не грозит. Сегодня ночью вам уже не нужно бояться.
Девушка едва могла двигаться.
Граф вывел ее в коридор и закрыл за ней дверь.
Мариста на мгновение остановилась, обессиленная чудесным переживанием.
Потом медленно, словно во сне, пошла вниз по лестницам, потом — по сырым коридорам, и в этот раз лучики лунного света, пробивающиеся из-под свода, казались ей не светлячками, а фонариками в руках херувимов и ангелов.
Только оказавшись в беседке, вдохнув аромат жимолости и ощутив на лице прикосновение листьев, Мариста поняла, что это не сон и что она возвращается из замка в Довкот-Хаус.
В лунном свете ей чудились объятия графа, и в эту минуту Мариста поняла — к ней пришла любовь.
Он заполнил собою весь мир, небо и море, и она знала: ее сердце отныне и навеки принадлежит графу Стэнбруку.
Глава 7
Мариста проснулась с ощущением непомерного счастья.
Она пришла к себе на рассвете.
После того как граф поцеловал ее, казалось, будто она попала в сказку.
Засыпая, она вспоминала о нем, и во сне он был с нею, и она чувствовала его объятия, его губы на своих губах.
Какое-то время она лежала на кровати, предаваясь мечтам, а потом медленно, словно прилив, надвигающийся на берег, вернулась из своей сказочной страны в действительность.
Прежде всего ей придется рассказать Энтони о случившемся, и она представила себе, как он будет шокирован тем, что графу известно о его проступке.
47 
