57 
– Вы можете сделать заявление в участке, мисс.
– Я что, должна там… остаться?.. Собственный голос показался Виоле чужим и слабым.
– Вообще-то это решает дежурный офицер, но боюсь, что так оно и будет, мисс.
Сердце Виолы гулко забилось, все поплыло перед глазами. Собрав остатки мужества, она попыталась успокоиться.
– Скажите, могу я написать записку своему жениху, что не смогу с ним увидеться в назначенное время? – спросила она. – Его зовут Рейберн Лайл, он заместитель министра иностранных дел.
Такое громкое имя явно произвело впечатление на полицейских. Они молча переглянулись, а затем один из них ответил:
– Думаю, что можете, мисс. Только не пытайтесь тайком покинуть дом!
– Можете не беспокоиться об этом, – обещала Виола. – Вы можете даже сопровождать меня в кабинет и присутствовать там, пока я буду писать.
Это великодушное предложение явно смутило констеблей, и они разрешили Виоле подняться в кабинет одной.
В письме Виола сообщила Рейберну, что произошло и в чем ее обвиняют, и в конце добавила:
«Но это неправда, клянусь Вам! Пожалуйста, помогите мне!.. Я очень Вас прошу…»
Затем, поставив свою подпись, Виола вложила письмо в конверт и отдала дворецкому.
– Немедленно пошлите кого-нибудь с этим посланием в палату общин и передайте сэру Лайлу, – распорядилась она. – Это очень важно!
– Слушаюсь, мисс.
Вернувшись в свою комнату, Виола надела белые перчатки, шляпку, украшенную глициниями, и взяла сумочку.
Теперь она была готова следовать за полицейскими.
У крыльца уже стояла «черная Мария», запряженная парой лошадей.
Полицейские помогли Виоле забраться внутрь, затем один из них сел на жесткую скамью напротив девушки, а второй поместился спереди, рядом с возницей.
Карета тронулась, а Виола принялась размышлять о том, что ее ждет, ничуть не сомневаясь, что все происшедшее, несомненно, дело рук леди Давенпорт.
Она была уверена, что этот скандал не только заденет ее саму, но и наверняка повредит Рейберну.
Не приходилось сомневаться в том, с каким удовольствием газеты подхватят и раструбят на весь Лондон новость о том, что невеста молодого политика устроила пожар в доме светской львицы, с которой у него был в прошлом роман.
Виола закрыла глаза. Она представила себе кричащие заголовки завтрашних газет. Казалось, до нее уже доносятся презрительные насмешки, которыми будут осыпать не только ее, но и Рейберна.
«Как она могла? Как посмела эта коварная женщина совершить такой чудовищный поступок?» – задавала себе недоуменный вопрос Виола.
Не приходилось сомневаться, что она оказалась права, когда с первых минут знакомства мысленно сравнила леди Давенпорт со змеей.
Все было подстроено заранее. Вознамерившись отомстить бывшему любовнику, эта низкая женщина направила удар в самое уязвимое место – решила повредить его карьере.
В то время, когда все члены правительства единодушно выступали против предоставления женщинам избирательных прав, оказаться как-то связанным с суфражистским движением означало лишь одно – политической карьере Рейберна будет положен конец.
А кроме того, этот эпизод сделает его посмешищем в глазах общества.
«Ему придется уйти в отставку!» – в отчаянии подумала Виола и в очередной раз пожалела, что бомба, благодаря которой она познакомилась с Рейберном, не взорвалась…
В полицейском участке, куда вскоре доставили Виолу, ее обвинили в поджоге, причинившем урон дому леди Давенпорт на Белгрейв-сквер, и хотя несчастная девушка доказывала, что это обвинение ложно, чувствовалось, что офицер ей не поверил.
– Завтра утром вы предстанете перед судом, – строго сказал он, – и там изложите все доводы в свое оправдание.
Было видно, что он не питает симпатии к суфражисткам, к которым он, без сомнения, причислял и Виолу.
– Вы можете отпустить меня под залог? – робко спросила девушка.
– Ну, если кто-нибудь согласится его внести… – с сомнением в голосе проговорил офицер. – Однако предупреждаю, что сумма изрядная – тридцать фунтов!
– Надеюсь, что кто-нибудь все-таки внесет его, – отважилась предположить Виола.
После этого ее без дальнейших церемоний отвели в камеру.
К огромному облегчению Виолы, она оказалась пустой, поскольку час был еще относительно ранний, а постоянные «посетительницы» тюрем – пьяницы, проститутки и мелкие воровки – обычно поступали туда позже.
57 
