89 
— Ступайте там, где шел я, — там брод, глубина всего полдюйма.
Кэтрин глянула на Рутерфорда и подошла к кромке в том месте, где в воду ступил Поимандрес. Задержав дыхание, она вытянула вперед правую ногу.
Как только подошва туфли разорвала поверхность воды, Кэтрин почувствовала надежную твердыню камня — как и обещал Поимандрес. С опаской она перешла к острову. Сжав зубы, Рутерфорд проследовал за ней. Среди больших каменных блоков, в беспорядке разбросанных по островку, виднелся каменный пьедестал. Поимандрес поставил на него шесть свечей, затем пошел меж блоков, устанавливая на них зажженные свечи, пока островные мегалиты не осветились яркими точечками горящих свечей. В сумерках его напряженное лицо с впалыми щеками и выпуклым лбом казалось страшно истощенным, как у мумии.
— Я принадлежу к старейшей христианской египетской церкви — коптской. Автор Евангелия святой Марк прибыл в Александрию на египетском побережье в сорок пятом году нашей эры и стал проповедовать слово Иисуса. Именно от него мы ведем отсчет нашего христианства. Но, будучи коптским христианином, я также являюсь гностиком, гностиком-искателем. «Гносис» в переводе с древнегреческого — «знание». Мы, гностики, считаем себя наследниками самых последних остатков духовной традиции, пришедшей к нам из древнейших, еще до потопа, времен. Праотцы создателей пирамид, пришедшие когда-то в Гизу, знали, что души бессмертны и что все мы — частички общего сознания. Мы — значит все люди, все растения, все вещества, то есть все, что наличествует в пространственно-временном континууме. Это знание мы унаследовали от древних людей, живших до потопа, и скрывали его, зашифровывая в текстах Евангелий. Истинное христианство — это всего-навсего продолжение, преемственность знания древних. Разумеется, как и все ранние христиане, святой Марк был гностиком.
Однако в наши дни люди не сознают этого. Вместо этого они воспринимают сюжет Евангелий буквально, они читают и другие книги, претендующие называться христианскими, как, например, писания святого Павла. Но святой Павел и другие писатели, пришедшие после появления Евангелий, не были гностиками, а значит, их книги не содержат древнего знания, сокрытого в текстах. Церковь похитила и присвоила христианство. Было придумано и создано духовенство, правду сделали завуалированной, смутной, и суть послания древних была утеряна. Вместо того чтобы являться проводником истины, церковь стала аппаратом власти и подавления. И дошло в конце концов до того, что нынче, в наше время, западное общество отвергло церковь. Единственное, что осталось, — жажда власти да мечта поработить природу и каждого из нас.
Поимандрес покачал головой и продолжил:
— В последние несколько лет новая опасность стала угрожать миру. Подняла голову радикальная церковь, исповедующая «буквальную» правду Библии. Эта церковь пытается уничтожить все свидетельства, противоречащие библейскому объяснению сотворения мира, включая свидетельства существования мира, предшествовавшего нашему. Но, что еще хуже, она твердо намерена привнести в реальную жизнь ужасающие картины Апокалипсиса. Даже сейчас, когда мы с вами стоим тут, они неустанно работают, пытаясь приблизить последний Армагеддон. Мы опасаемся, что, если им удастся внедриться в Корпорацию, мы будем обречены, поскольку в этом случае они получат доступ к беспредельному богатству Корпорации и земным ресурсам. Эта новая церковь — финальное воплощение отрицания древнего знания: вместо того чтобы переключиться на космос и воспринимать всю природу как единое целое, новая церковь пытается уничтожить материальную вселенную с целью якобы воссоединения ее последователей с Богом. Они не понимают, что Бог — это все мы.
Старик горестно вздохнул.
— Мы, гностики, люди мирные. Мы не можем подняться с оружием против наших врагов, поскольку это противоречит древнему знанию и учению Христа. Жестокость ведет к еще большей жестокости, и власть растлевает любого, кто стремится к ней. Так что никогда мы не раскроем тайны древнего знания этим людям и не поведаем им, что покоится под пирамидами.
Рутерфорд слушал, боясь пошевелиться. Он знал о существовании гностиков и их древней традиции, однако считал, что их уже давно не существует.
Поимандрес вернулся к сути:
— Выжившие после самого последнего потопа люди были разбросаны изолированными группами по всему свету. Человечество катастрофически уменьшилось, но уничтожено не было. Древние пришли в Гизу и в некоторые другие места планеты в попытке возродить свой мир, построить новое общество из остатков человечества. Когда они прибыли в эти края, здесь повсюду была зелень, природное изобилие, а аборигены были восприимчивы к знаниям и быстро учились сельскому хозяйству и азам техники. И что самое важное, древние принесли понимание вселенской сути Бога. Эта истина существовала за тысячелетия до того, как Пифагор, прародитель западной науки, пришел в Египет. Возвратившись в Грецию, он принес с собой эти знания, и они легли в основу греческих философии и науки. Вскоре после этого наши предки, первые христиане-гностики, предприняли попытки дать эти знания иудеям — так были написаны Евангелия. Сын плотника из Назарета, продукт непорочного зачатия, был представлен иудеям как собирательный образ, символ Осириса и Диониса.
89 
