очень нудно 
100 
– Кликуха? – Валерий задумался.
А ведь малышка права. Настоящую силу дает все-таки не ствол, а престиж. Авторитет. А авторитет, естественно, накручивается вокруг имени. Значит…
– Васек,– сказал он.
Откуда взялось? А хрен знает. Может, от фамилии. Может – из глубин подсознания всплыло. Но понравилось.
– Васек,– повторил Валерий, словно пробуя на зуб.
Ничего. Нормально. Резко.
– Да-а-а? – Вот подружка явно была разочарована.– Какая-то она у тебя… гнилая немножко. Моего вот старого дружка «Дуб» звали.
– Это которого замочили? – усмехнулся Валерий.– Дуб, малыш, это что? Дерево! А дерево… Я сейчас тебе покажу…– Он сбегал на кухню и принес простреленную доску.– Наглядно? Как гласит народная мудрость: не имя красит человека, а человек – имя.
– Да мне все равно,– отмахнулась девушка.– Васек, значит, Васек. Слушай, а он у тебя опять шевелится. Ты просто маньяк какой-то! – Она захихикала.
– Это ты – маньячка! – возразил Васильев.– Не трогай – не будет шевелиться!
– А я хочу!
– Затрахаешь меня – я ослабею, и мне хана! – предупредил Валерий.
– Ой! – Таня тут же оставила его в покое.– Извини, пожалуйста!
Насчет слабости Васильев преувеличивал. Несмотря на необычайную для него активность, он, наоборот, чувствовал себя бодрым и энергичным.
«Вот что бывает,– подумал он,– когда постоянно рискуешь получить дырку в башке».
И пошел выковыривать пулю из стены на кухне.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Представленный Хирургом авторитет оказался высоким, спортивного сложения блондином примерно Валериного возраста. Одет по-деловому, в официальном, а не блатном смысле этого слова: черный костюм-тройка, галстук с бриллиантовой заколкой. Имелись, впрочем, и цепь, и перстень-гайка, но эти атрибуты не выпирали. Руки авторитета были чистыми, без наколок. И оружия, вроде, тоже на нем не наблюдалось. Впрочем, в оружии особой необходимости не было: по углам по-европейски обставленного кабинета высились два бодигарда в черных брониках поверх белых рубашек. С кобурами открытого типа, позволяющими с необходимой быстротой извлечь и нажать.
– Значит, это ты? – с некоторым сомнением протянул авторитет.
– Нет, моя фотография,– насмешливо произнес Васильев.
Боковым зрением он увидел, как забеспокоился Хирург, но не смутился. С самого начала следовало себя поставить.
– Ну, ну. И как же тебе удалось завалить таких тяжеловесов? – поинтересовался авторитет.– Неужто – в одиночку?
– Удалось,– отрезал Васильев.– А как – не важно.
Он вовсе не собирался снабжать криминального лидера боевыми отравляющими веществами.
– Крутой! – Авторитет усмехнулся.– Я не понял, ты просить пришел или как?
– Нам нужна поддержка,– сказал Валерий.– Но не благотворительность.
– Вот это точно,– согласился авторитет.– А кому это «нам»?
– Мне.
– А ты – кто?
– Можешь звать меня Васек.
– Не понял? – Насмешливый тон пропал, голос блондина стал холодным и жестким.
Бодигарды по углам слегка оживились.
– Меня зовут Васек,– повторил Валерий, удивленный странной реакцией на столь простое слово.– Что тебя не устраивает?
Блондин буквально высверлил его глазами… и вдруг расхохотался и хлопнул Васильева по плечу, чем его еще более обескуражил.
– Васек! В натуре, Васек! Ну ты, братан, дал, конкретно! Не въезжаешь, да? Хирург, проясни ему тему.
Хирург тоже улыбался, но как-то неуверенно.
– У вас кликухи одинаковые,– проговорил он.– Ты – Васек, и он – Васек.
– Во! – захохотал блондин.– Приколись, братан!
Васильев тоже улыбнулся. Верно, забавно. Особенно если учесть, что свое прозвище он придумал сегодня утром.
– Короче, садись,– Васек махнул в сторону кресла.– Раз мы с тобой тезки, значит, будем работать вместе. А ты, Хирург, пока выйди. Понадобишься – позову.
– Он предлагает поучаствовать в «стрелке»,– сказал Васильев.
Они с Петренкой и Олежком сидели в маленьком кафе на Каменноостровском проспекте неподалеку от его пересечения с улицей Халтурина.
– Зачем? – Петренко с хрустом разгрыз куриную кость и с явным удовольствием принялся ее жевать.
– Замазать нас хочет,– предположил Олежек.– Или подставить. Пацаны говорили: еще тот жук. Раньше с Чумой корешился, а потом Чуму грохнули, и теперь Васек вроде бы – сам по себе, а «тобольцам» в казну отстегивает. «Крыш» никому не делает, банков не держит, бизнесом почти не занимается: так, пара отстойничков да ночной клуб. Но это, как я мыслю, для себя. Пацаны, что на рынках дурь толкают, базарили: пока Чума шишкарил, они у него товар брали. Чуму шлепнули – как отрезало. Вопрос: откуда у него бабки? А бабки у него есть, это точно.
100 
