101 
«Ну и дурак же ты, – сказал адвокат, к которому обратился Феликс Иванович. – Тебе же обещали премиальные, если быстро освободишь помещение. Надо было брать. Скажи спасибо, что башку твою дурную не открутили». Все местные защитники отказались взяться за это дело, заявив, что жизнь дороже справедливости. И теперь Лютнев торгует на рынке трубами и кранами. На хлеб хватает – и ладно. Тем более что сейчас он живет один, а одному много не нужно. Жена ушла от Лютнева, когда он лежал в больнице.
Перцев, дослушав историю, рассмеялся и сказал, что в жизни еще и не такое случается.
– Помогал людям, – сказал Феликс Иванович. – Продавал картины, гравюры. И сам немного зарабатывал.
Он остановил машину возле магазина, сказал «одну минуточку» и вскоре вернулся с пакетом продуктов, поверх которых положил две бутылки водки.
* * *
– Петрушин рассказывал вам, что известная певица Дунаева – его родная сестра? – спросил Перцев, когда выпили по третьей.
– Говорил, – кивнул Лютнев. – Но просил никому не сообщать об этом. Они с сестрой, насколько мне известно, тесных отношений не поддерживали. Кстати, где-то месяц до своей гибели он приезжал ко мне. Тогда мы виделись последний раз. Олег привез на продажу три пейзажа, написанные под раннего Пикассо. Море, домики под черепичными крышами, много солнца. Такие картинки хорошо расходятся. Покупают, чтобы украсить интерьер квартиры. И правда, картины быстро купили. Я выслал деньги в Краснодар, но перевод вернулся. К тому времени Олег уже погиб. Кстати, он много рассказывал о вас.
– Что, интересно? – Перцев снова наполнил рюмки.
– Ну, что его добрый приятель Игорь Перцев снова появился в Краснодаре. Пожил в его доме около недели, купил пару картин. У Олега были трудные времена. Деньги, которые вы заплатили за картины, помогли ему продержаться.
Выпили еще по рюмке.
– Последний раз он приезжал, чтобы выставить на продажу картины? – спросил Перцев. – Только за этим?
– Нет, он привез небольшой чемодан. Сказал, что в нем зарисовки, кое-какие вещи, сугубо личные. Фотографии, письма и всякое такое.
– Так я и думал, – улыбнулся Перцев. – Этот чемодан он и мне пытался отдать на сохранение. Но в ту пору я мыкался без квартиры, хранить чужие вещи негде было.
– А я вот взял. Сдуру. Олега доставали менты. Он нарисовал какую-то девчонку, которую вскоре нашли убитой. И на основании этого рисунка в местной уголовке решили, что убийца он и есть. Надо было на кого-то повесить нераскрытое дело. К нему приходили с обыском, даже задержали на несколько суток. Мрачная история. Олег не хотел, чтобы чужие люди копались в его личных вещах. Собрал все в чемоданчик и привез сюда. Попросил, чтобы вещи полежали у меня. А когда пыль уляжется, он их заберет. Кто мог знать, что все так кончится.
– Вы смотрели, что в чемодане?
– Боже упаси, – Лютнев прижал ладони к груди, – чемодан заперт. У меня и мысли не было его открыть. Я спустил его в подвал, спрятал за листами картона. Там он и лежит. А я ломаю голову, что с ним теперь делать. Единственная мысль – съездить в Москву и передать чемодан его сестре. Но к ней наверняка не подступиться. Все-таки известная певица. А я даже телефона ее не знаю.
– Ну, тут я вам могу помочь.
Улыбнувшись, Перцев выложил на стол несколько фотографий. Он в компании Дунаевой сидит за столиком в ресторане. Вот они прогуливаются по набережной Ялты. Здесь же кормят ручную обезьянку.
– Олег с сестрой отношения не поддерживал, – сказал Перцев. – Но я с Ольгой Петровной, как говорится, на короткой ноге.
– Вот это сюрприз! – Хозяин распечатал вторую бутылку.
Около пяти вечера Лютнев выглянул из окна, стал наблюдать, как Перцев неторопливо идет к калитке. Вот он обернулся и помахал хозяину рукой. Лютнев подумал, что совершенно не знает этого человека, видит его первый раз в жизни. А вот угораздило пригласить Перцева к себе домой, напиться с ним. Да еще отдать чемодан с личными вещами покойного приятеля. Права бывшая супруга: Феликс Иванович – неисправимый, хронический олух. И все неприятности только оттого, что Лютнев сначала что-то делает, а уж потом думает, правильно ли поступил.
Он поднял руку и помахал в ответ. Перцев повернулся, открыл калитку и скрылся из виду. Феликс Иванович подумал, что еще не поздно побежать следом, забрать чемодан назад. Впрочем, на кой черт ему этот чемодан? Будет валяться в подвале, пока мыши не прогрызут в нем дыру и не сожрут все бумаги, письма и фотографии. Лютнев поплелся к дивану. Завернувшись в плед, подумал, что перебрал лишку. И через минуту уснул.
101 
