очень нудно 
37 
– ФСБ за эту бумажку нам бы все грехи отпустило! – сказал Бессонов. – А вот вторая касается непосредственно твоей подруги. И могу поклясться: если господин Хлебалов узнает, что бумажка у нас, он от горя волосы на голове рвать будет.
– Он бритый, – уточнил пунктуальный Уж.
– Значит, – на заднице. Ты только посмотри…
Письмо предназначалось господину Сурьину. Первая его часть состояла из критических замечаний в адрес некоего Руслана Медведева, нехорошо поступившего с господином Хлебаловым, и выражалось желание в дальнейшем иметь дело не с нехорошим Медведевым, а с достойным господином Сурьиным и в случае нового альянса – готовность поделиться всей имеющейся у господина Хлебалова информацией относительно дел и планов коварного кидалы Медведева. Вторая часть письма была сугубо деловой. Господину Сурьину предлагалось вступить в брак с некоей особой. Наследницей трагически погибшего финансиста Булкина. Сурьину, говорилось в письме, не составит труда зарегистрировать брак с девушкой, несмотря на ее молодость, и ускорить процесс вступления в права наследования. Наследница же будет передана Сурьину, как только тот переведет на указанный в письме счет половину «свадебной суммы» – один миллион долларов. В знак же доброго расположения к господину Сурьину господин Хлебалов совершенно бесплатно и прямо сейчас сообщает тому фамилию информатора, внедренного в ближайшее окружение господина Сурьина нехорошим человеком Русланом Медведевым.
– В твоей игрушке факс есть? – спросил Бессонов Алешу.
– Да, конечно.
– А не послать ли нам господину Сурьину факс? – произнес Бессонов, усмехнувшись. – Давай, брат, набирай текст:
Уважаемый господин Сурьин, хотите ли вы жить?
Если хотите, то позвольте дать вам совет:
НЕ ЖЕНИТЕСЬ!
* * *
Голова болела, во рту было сухо и противно. Алена с трудом разлепила веки. К ней тут же склонился незнакомый мужик.
– Пей, уродка! – рявкнул он, приподнимая голову Алены и поднося к ее губам чашку.
У Алены не было сил, чтобы сопротивляться.
Глава тринадцатая
Монах вскарабкался по лестнице без перил на второй этаж недостроенного дома. В сумраке он не сразу разглядел Черепа. Тот сидел на корточках, почти сливаясь с кучей строительного мусора. Серая одежда, серая кепочка на обритой наголо шишковатой голове, автомат на коленях. Монаха Череп явно услышал и так же явно опознал еще на подходе. Поэтому сейчас даже не потрудился повернуть головы, сидел абсолютно неподвижно, казалось, даже не дыша. Эта его особенность всегда восхищала Монаха.
– Ну? – спросил он. – Какие новости?
– Веду наблюдение, – монотонно произнес Череп. – Хозяин прибыл в восемнадцать ноль-четыре. Охрана плотная. После его прибытия по периметру выставлены два дополнительных поста. Каждые тридцать минут проводится телефонный контроль охраны.
Монах присел рядом.
– Видал мужика на мерсе, что въехал четверть часа назад?
– Видел мерс.
– Запомнил?
– Да.
– Как выедет, дай нам знать.
– Да.
– Мы его пасем, – сообщил Монах. – Выйдет – будем брать. Бессон приказал.
Череп промолчал.
– Бесчувственный ты, Череп, – вздохнул Монах. – Как кнехт причальный. – Подумал и добавил: – С ушами.
Череп не ответил. Он слышал только то, что считал нужным услышать.
Монах еще раз вздохнул, встал и двинулся к выходу. В дверях он обернулся: сидящего на корточках Черепа уже не разглядеть.
Пиликнул телефон Ленечки.
– Выезжает, – раздался в трубке бесстрастный голос Черепа.
– Понял, спасибо.
Они стояли на обочине дороги, выходящей к ширгородской трассе. Сразу же за крутым поворотом. По позднему времени машин на дороге не было.
– На выход, – скомандовал Ленечка.
Существовала вероятность, что подопечный направляется не в Ширгород, а еще куда-то, но Бессонов приказал до предела снизить риск засветки, вот и пришлось положиться на теорию вероятности.
Теория не подвела. Через некоторое время послышался рокот двигателя. Искомый «мерседес» вынырнул из-за поворота… и короткая очередь, выпущенная из снабженного глушителем автомата, основательно пробуравила левый задний скат автомобиля.
«Мерседес» – надежная машина, поэтому даже после столь радикального вмешательства он частично сохранил управление и затормозил уже метрах в тридцати от поворота. А еще через пять минут окрестности огласил мат водителя. Несмотря на бурное проявление эмоций, хозяин мерса не утратил осторожности: позвонил на «базу», сообщил, что продырявил шину.
37 
