9 
– О… Ричард… Ричард! Ты здесь… я была так… несчастна без… тебя.
В се голосе слышались новые, восторженные нотки.
Глаза ее широко раскрылись, лицо словно озарилось внутренним светом.
Харита не помнила, чтобы в последние годы она выглядела столь юной, столь прекрасной.
На миг показалось, что застыло само время.
Затем глаза ее матери закрылись.
Харитс не пришлось даже дотрагиваться до нее, чтобы понять: она умерла, или, вернее, ушла с ее отцом туда, где отныне они будут вместе.
Не было сомнений в той искренности, с которой оплакивал сэр Мортимер смерть своей жены.
Он по-своему все-таки любил ее.
Но у него не было никого, с кем он мог бы разделить свою боль, и страдания его излились в виде гнева на Хариту.
– Почему ты не сказала мне, что твоя мать была так больна? – в ярости спрашивал он. – Ты должна была знать, ты должна была догадаться, что она умирает.
– У меня и мысли не было, что такое может случиться! – возражала Харита. – Но если ей суждено было умереть теперь, то я думаю, что она хотела уйти именно так.
Она не сказала, что ее отец пришел за ее матушкой.
Не сказала она и того, что никогда не сможет забыть сцены ее смерти.
Как будто подозревая о чем-то, сэр Мортимер вновь и вновь расспрашивал ее о последних минутах мамы.
Что она сказала? Как это произошло? Как именно она умерла, каков был ее последний вздох?
– Она говорила что-нибудь? Она говорила обо мне? – спрашивал он.
– Нет.
– Я не могу поверить этому, – сердито сказал сэр Мортимер.
На похороны матери не приехал никто из ее родственников.
А ведь Харита писала им, уведомляя, когда состоятся похороны.
Но либо путь до их нового жилища был слишком далек, либо, как, к примеру, старшие кузины, они слишком долгие годы не виделись с Мери.
Все они ограничились лишь письмами с соболезнованиями.
Сэр Мортимер настоял на пышных, торжественных похоронах.
Поскольку он был довольно важной фигурой в графстве, на отпевание пришло множество людей, которые даже едва ли знали его жену.
Были, конечно, и его друзья, вечные товарищи по охоте.
После похорон все возвратились в дом на поминальную. трапезу.
Харита не спустилась в столовую.
Поскольку на столе было не только много еды, но и много выпивки, до нее доносились их голоса.
Они становились все громче и громче.
Когда наконец гости стали покидать Хэлдон-Холл, уход их сопровождался несусветным шумом.
Она и тогда осталась бы в своей спальне, если бы отчим не послал за нею.
Она спустилась вниз; лицо ее было мертвенно-бледно, глаза после похорон распухли от горьких слез.
– Ты должна посидеть со мной, – грубо сказал он. – У меня нет желания сидеть и тосковать в одиночестве из-за того, что твоя мать оставила меня.
Она покорно поужинала с ним, хотя для нее это оказалось тягостным испытанием.
Он только и говорил о том, как щедр был по отношению к ее матери и к ней.
Он перечислил все, что сделал для них, с тех пор как вошел в их, как он выразился, «маленький свинарник»в Портсмуте.
– Что сталось бы с твоей матерью, не сжалься я над нею, – спрашивал он, – не приведи я ее сюда, где у нес было все, чего она только желала?
После небольшой паузы он добавил:
– Это относится и к тебе, хотя, видит Бог, ты чертовски неблагодарна.
– Я благодарна, – запротестовала Харита. – Я всегда благодарила вас за все, что вы когда-либо давали мне.
– Да, благодарила словами и проклинала глазами! – проревел сэр Мортимер. – Ты думаешь, я не знаю, как ты относишься ко мне?
Он перевел дыхание, прежде чем продолжить:
– Я не настолько глуп, чтобы меня обманули те неискренние слова, произносить которые тебя заставляла твоя мать.
– Мне жаль, если я огорчала вас, – сказала Харита, – но я подумала, что теперь, когда мамы нет больше с нами, будет лучше, если я уеду к кому-нибудь из наших родственников, если они примут меня.
– Чтобы все могли говорить, что я бросил тебя обратно в канаву, из которой вытащил? – прорычал сэр Мортимер. – Ты останешься здесь со мной, и по крайней мере в доме будет кто-то, с кем я смогу поговорить, возвращаться по вечерам!
Харита изо всех сил старалась быть любезной с ним.
Все-таки, говорила она себе, он так же, как и она, страдает от постигшей их утраты.
Если его скорбь хоть вполовину так же велика, как и ее, он заслуживает сочувствия.
Но не прошло и недели со дня смерти ее матери, как люди, которых сэр Мортимер называл своими друзьями, стали завсегдатаями Хэлдон-Холла, объедаясь и напиваясь в их доме.
9 
