11 
Вдруг из разноцветного облака вынырнул тот самый парень, что воспитывал меня на прошлой неделе, и над которым я слегка покуражилась. Он возник так внезапно, что убежать я не успела. Да и что я такого сделала?
Молча смотрела на него, ожидая очередной нотации, но он спросил совсем уж неожиданное:
– Тебе сколько лет?
Посмотрев на него так, чтоб он прочувствовал всю бестактность подобных вопросов, я ответила честно:
– Пятнадцать.
У него заметно вытянулось лицо, и он разочарованно проворчал:
– Салага, значит.
На что я учтиво согласилась:
– Ага!
Немного потоптавшись около меня, он предложил, явно борясь с собой:
– Пойдем, потанцуем?
Не считая нужным изменять своим принципам из-за какого-то скучного моралиста, я пренебрежительно отказалась:
– Не хочу.
Присев рядом со мной, парень саркастично заметил:
– А зачем тогда на танцы ходишь, если танцевать не хочешь?
Искоса взглянув на его вопросительно повернутое ко мне лицо, я небрежно пояснила:
– Для компании.
Он протянул:
– Понятно. – И вдруг представился: – Георгий.
Если он ожидал, что в ответ я тут же доложу ему свое имя, то ошибся. Я молча болтала ногами, не собираясь отвечать, и он вынужден был спросить:
– А тебя как зовут?
Я чисто по-девчоночьи фыркнула:
– А тебе зачем?
Он озадаченно захлопал длинными черными ресницами над красивыми серыми глазами. Я даже слегка позавидовала – мне бы такие. Посмотрев на меня, осторожно ответил:
– Да просто чтобы можно было нормально к тебе обращаться. Не могу же я звать тебя русалкой.
Мне русалки нравились, но бабушка считала, что они нечисть, и человека так звать ни в коем случае нельзя, а то эти самые русалки под воду затащат. Вспомнив, как Георгий нырял за мной, с ребячеством припомнила ему:
– Что, холодная в тех местах водичка?
Он аж подскочил. С напором выпалил:
– Твое счастье, что сейчас я уже отошел. А тогда, попадись ты мне в руки, выпорол бы как пить дать.
Я засмеялась уже откровенно, во всё горло.
– Ну, тебе меня никогда не поймать!
Он резко повернулся ко мне, и, стремительно выбросив вперед руку, попытался ухватить за плечо. Но у меня недаром имелась отменная пожизненная тренировочка – мой братец Костя постоянно пытался меня поймать, чтобы накостылять, на то ведь он и Костя, поэтому я без особого труда вывернулась из-под его руки, спрыгнула с довольно высокого ограждения, и, всё так же насмешливо хохоча, исчезла в темноте.
На следующий день, как обычно, ранним утром, едва встало солнце, спустилась вниз, чтобы искупаться. Я вообще вставала рано, меня к этому приучили птицы. Под стрехой прямо над моей комнатой издавна селилось несколько парочек сверхговорливых ласточек.
Едва рассветало, они принимались за ловлю мошкары, стараясь накормить свои прожорливые выводки, и спать под этот птичий гвалт было совершенно невозможно. Но я не переживала. В это время вода была нежной, как парное молоко, и я убегала купаться до того, как меня хватится бабушка.
В это чудное утро я быстро спустилась с обрыва и бросилась в воду, млея от наслаждения. Наплававшись, вышла на берег, отжимая длинные волосы, и внезапно мне навстречу шагнул высокий парень. Он стоял против солнца и я не понимала, кто это, пока он не заговорил.
– Итак, как же тебя зовут?
Я несколько растерялась. Парни на меня в те времена внимания еще не обращали, и как относиться к подобной настырности, я не знала. Попыталась молча пройти мимо, но Георгий перегородил мне дорогу. С вызовом спросил:
– Ты что, боишься меня?
Это меня задело, и я гордо воскликнула:
– Никого я не боюсь! Просто после купания мерзну. Мне нужно переодеться.
Он подошел к большой моторной лодке, скорее даже катеру, пришвартованному к крупному валуну, поднял с сиденья огромную махровую простыню и бросил мне.
– На, завернись!
Я завернулась в мягкие складки, и сотрясавшая меня дрожь улеглась.
Георгий с каким-то тайным интересом оглядел меня и предложил:
– Ну, если ты меня не боишься, то, может, покатаемся? – он кивнул головой на катер.
Мне отчаянно захотелось прокатиться по широким волжским просторам, но я благоразумно отказалась:
– Я с незнакомцами никуда не езжу!
На что он насмешливо возразил:
– Ну, какой же я незнакомец? Я внук Анастасии Ивановны, ты ее наверняка знаешь, если живешь здесь.
Конечно, я знала Анастасию Ивановну. Она была бабушкиной ровесницей и не раз приходила к нам в гости. Они с бабушкой вспоминали былые времена и сокрушались недальновидностью властей, так бездумно губившей народное достояние.
11 
