очень нудно 
42 
Корзины цветов были на месте. Джоанн отряхивала рукав отца от воображаемой пыли. Преподобный Тейлор ворковал над Ларой и шарахался от Конга. Бумажные свадебные колокольчики тихо шелестели от легкого ветерка.
— Чего же?
— Невесты!
— Ах да, верно. Я и забыла. Сейчас я ее приведу.
Ванесса побежала в дом. Она нашла Лоретту в музыкальной комнате — та сидела на банкетке, делая медленные, глубокие вдохи и выдохи.
— Ты готова?
Лоретта еще раз повторила свое дыхательное упражнение.
— Да.
После чего она поднялась и медленно двинулась вслед за Ванессой, но у двери остановилась и схватила дочь за руку. Так они и вышли во двор и вместе ступили на газон. С каждым шагом улыбка Хэма, смотревшего на Лоретту, становилась все шире, а ее поступь увереннее. Когда они остановились напротив священника, Ванесса выпустила ее руку и отошла назад к Брэди.
— Дорогие влюбленные… — начал священник. Ванесса стояла позади и смотрела, как в тени клена, под качающимися бумажными колокольчиками, свершается обряд бракосочетания. — А теперь поцелуйте невесту, — услышала она.
Во дворах по соседству, где тоже собрались люди, раздались веселые крики и аплодисменты. Защелкали фотоаппараты, Хэм привлек к себе Лоретту и поцеловал ее долгим и глубоким поцелуем.
— Ты молодец, — Брэди обнял отца, — поздравляю.
Ванесса, скрывая смущение, повернулась, чтобы обнять свою мать:
— Поздравляю, миссис Такер.
— Ох, Ван!
— Спокойно! Плакать пока рано — нам еще надо фотографироваться.
Джоанн с визгом бросилась обнимать новобрачных.
— Ой, как я рада, как рада! — Она выхватила из рук Джека Лару. — Поцелуй свою бабушку, детка!
— Бабушка, — бормотала Лоретта, беря у нее Лару и посмеиваясь, — и правда бабушка.
— Ну, как ты себя ощущаешь в новой роли, тетя Ван? — Брэди положил руку ей на плечи.
— Замечательно! — Она сверкнула улыбкой в объектив фотоаппарата, который навел на нее шурин внука миссис Дрискол. — Идем пить шампанское.
Два часа спустя во дворе Такеров она везла тележку с гамбургерами к грилю, где орудовал Брэди.
— Я думала, что эту почетную обязанность всегда выполняет твой отец, — заметила она.
— Он передал мне свою почетную лопатку. — Брэди ловко перевернул кусок шипящего мяса.
— Ловко у тебя получается.
— Ты еще не видела меня со скальпелем.
— Что-то не хочется, спасибо. А на пикнике все по-прежнему, — заметила Ванесса, уворачиваясь от пары мальчишек, которые, заигравшись, едва не сшибли ее с ног. — Шум, гам, толпа народу.
Весь двор, дом и даже улица перед домом были полны людей. Они сидели за длинными столами или просто на траве. Старики предпочитали тень деревьев, где было приятнее посплетничать и вспомнить о былом, отмахиваясь от мух. Молодежь бегала на солнце. Кто-то притащил большой проигрыватель, и в дальнем углу двора гремела музыка — там собралась кучка подростков, занятых флиртом.
— Мы тоже были бы среди них, будь мы помладше, — посетовал Брэди.
— То есть ты считаешь, что слишком стар, чтобы кучковаться вокруг магнитофона?
— Я-то нет, но они так считают. Раз я доктор Такер — это автоматически переводит меня в разряд взрослых. — Он подцепил горячий хот-дог, положил его в булочку и полил горчицей. — Скажи «а-а-а-а». — Он сунул хот-дог в ее открытый рот.
Ванесса принялась жевать.
— У тебя весь рот в горчице. — Брэди перехватил ее руку, не дав ей самой вытереть рот, и быстро слизал горчицу кончиком языка. — Очень вкусно, между прочим. — Он слегка прихватил зубами ее нижнюю губу.
— У тебя бургеры подгорят, — напомнила она.
— Тихо. Пусть молодежь смотрит и учится.
Не успела она ничего возразить, как он полностью завладел ее ртом. Его глубокий, проникающий поцелуй длился так долго, что она забыла, что вокруг люди, да и сам он об этом забыл. Когда он отпустил ее, она потрогала свою закружившуюся голову и прошептала:
— Совсем как в старые добрые времена.
— Даже лучше, — тихо ответил он и собирался было снова ее поцеловать, но тут кто-то похлопал его по плечу.
— Отпусти девочку и веди себя прилично, Брэди Такер, — раздался позади голос миссис Дрискол. — У тебя люди голодные. А поцелуйчики потом.
— Да, мэм!
— Ну ни крупицы здравого смысла, — она подмигнула Ванессе, — только мордашка симпатичная.
И миссис Дрискол заковыляла обратно под свое дерево.
42 
