очень нудно 
71 
Джон может сколько угодно делать вид, что "мисс Люси" – просто его знакомая, но по лицам обоих я легко догадался: это она глубоко ранила сердце самонадеянного парня, категорически отвергнув его ухаживания. Когда он отправился бродить по саду, я предпринял все доступные мне меры для защиты спальни Люси. Найдя укромное место, я положил туда маленькое серебряное распятие. Девушка скептически относится к религии, поэтому я даже не пытался уговорить ее надеть крестик на шею. С чесноком будет проще. Когда из Амстердама прибудет посылка с цветками чеснока, я расскажу об их лечебных свойствах, и это не вызовет подозрений или насмешек.
Мне пришлось действовать очень быстро. Наверное, со стороны моя спешка выглядела весьма забавно, хотя ни тогда, ни сейчас у меня желания посмеяться не возникало. С разрешения Люси я погрузил ее в глубокий гипнотический транс, убедив девушку, что так я сумею больше и подробнее узнать о причинах странной болезни.
После того как я задал ей все вопросы, касавшиеся Уитби и "большой птицы, которая била крыльями по стеклу", и получил достаточно подробные ответы, я не сразу вывел мисс Вестенра из транса. Она лежала с закрытыми глазами. В это время я проделал ментальное упражнение (говоря старинным языком – наложил заклинание), позволившее мне двигаться бесшумно. Держа в руке распятие, я взобрался на радиатор водяного отопления и, вытянувшись во весь рост, засунул "амулет" в щель между оконной рамой и стеной (все ответы Люси указывали, что вампир появлялся через окно). Помимо распятия, я незаметно разместил в этой же щели насколько головок чеснока.
А что, если Люси вдруг раньше времени выйдет из транса? Или в ее спальню неожиданно войдет служанка? Как я раньше об этом не подумал? Нужно было вначале сделать себя невидимым. Все эти мысли вихрем пронеслись у меня в голове, включая и ту, что я слишком поздно спохватился...
Сейчас воспоминания о стоянии на радиаторе вызывают у меня улыбку, но в тот момент мне стало страшно. К счастью, меня никто не увидел. Надеюсь, что принятых мною мер пока будет достаточно. Я дам телеграмму своему другу Вандерполю в Харлем и попрошу его как можно быстрее прислать сюда цветы чеснока. Этому человеку я полностью доверяю, к тому же его посылка избавит меня от необходимости объясняться с кем-нибудь из английских фермеров.
Жаль, что мне не удалось напрямую спросить Люси про Влада и его местонахождение (я знал, что служанка дежурит под дверью, готовая при первом подозрительном звуке или шорохе ворваться в спальню мисс Вестенра). Возможно, я еще сумею это сделать, когда повезу цветы чеснока... А пока попробую "разговорить" Ренфилда.
* * *
ДНЕВНИК ДОКТОРА СЬЮАРДА
4 сентября
Ну и денек! Еще до восхода солнца я отпустил дежурного санитара, чтобы никто не узнал о визите профессора в палату Ренфилда. Ван Хельсинг считает нашего "зоофага" связанным с вампиром и надеется выведать у него какие-либо полезные сведения о перемещениях Влада.
Я вошел первым. Ренфилд спокойно спал. Я подал сигнал профессору. Тот приблизился к кровати и, к моему удивлению, сумел почти мгновенно загипнотизировать Ренфилда.
– Где вы находитесь? – с непривычной для меня властностью в голосе спросил Ван Хельсинг.
– Не знаю, – удивительно степенным, полным достоинства голосом ответил Ренфилд.
Должен отметить: когда этот пациент спокоен, он ведет себя достаточно воспитанно и выглядит вполне культурным человеком, если не считать всклокоченных волос и такой же неопрятной бороды. (Мы не отваживаемся дать ему в руки расческу, не говоря уже о бритве, а санитарам никак не удается привести внешность Ренфилда в подобающий вид – он быстро теряет терпение и начинает вырываться из рук.) Но если бы причесать его седые волосы и сбрить начинающую седеть бороду – перед нами предстал бы человек с аристократическими чертами лица и умными серо-стальными глазами, над которыми нависают густые черные брови. Жена Ренфилда утверждает, что ее мужу пятьдесят девять лет, но тело его лишено признаков дряхлости. Ренфилд хорошо сложен, мускулист и очень силен физически (теперь это могут подтвердить не только санитары, но и мы с Ван Хельсингом).
– Постарайтесь рассказать о том, что вас окружает, – велел Ренфилду профессор.
– Кажется, я нахожусь в закрытом ящике. Вокруг – совсем темно и тихо. Только слышно, как поют птицы.
Словно по сигналу, в эту минуту за окном послышалось щебетанье малиновки. Мы с Ван Хельсингом улыбнулись этому совпадению.
71 
