269 
— Несомненно, — согласился Линли. Он опять взглянул в сторону отеля. — Не возражаете, если я поговорю с Энди?
Ханкен прищурился.
— Не можете смириться?
— Я не могу забыть о том, что он полицейский.
— Но он же человек. Его обуревают те же страсти, что и всех нас, — заметил Ханкен.
Он милосердно умолчал о том, что Энди Мейден лучше, чем кто-либо из людей, умел справляться со своими страстями. Вместо этого Ханкен добавил:
— Не стоит забывать и об этом, — и широким шагом направился к служебным постройкам.
Линли нашел Энди и его жену в гостиной, в той самой нише, где они с Ханкеном впервые беседовали с ними. Однако на сей раз они выглядели по-другому. Сидели порознь, на разных диванах напротив друг друга, и молчали. Они сидели в одинаковых позах — сгорбившись и сложив руки на коленях. Энди массировал руки. Жена следила за ним.
Линли выбросил из головы трагический шекспировский образ, всплывший в памяти из-за особого внимания, уделяемого Энди своим рукам. Он окликнул бывшего коллегу по имени. Энди поднял глаза.
— Что они хотят найти? — спросил он.
Местоимение «они» явно намекало на различие между самим Линли и местными полицейскими.
Линли сказал:
— Как у вас тут дела?
— И вы еще спрашиваете, как у нас дела? Разве не достаточно того, что мы потеряли Николь? Нет, вы решили еще заявиться сюда и перевернуть вверх дном наш дом и весь наш отель, даже не соизволив объяснить причины подобного вторжения. Просто махнули какой-то мерзкой судебной бумажкой и ворвались в честный дом, точно банда хулиганов с…
Гнев Нэн Мейден угрожал завершиться слезами. Она вцепилась руками в колени и, в отличие от мужа, сжала их изо всей силы, словно это могло помочь ей восстановить утраченное самообладание.
Мейден сказал:
— Томми?
Линли ответил так, как смог:
— Мы нашли ее плащ.
— Где?
— Он весь в крови. Вероятнее всего, в крови убитого парня. По нашей версии, убийца накинул плащ, чтобы не запачкать одежду. Возможно, на нем обнаружатся и другие улики. Преступник натягивал его через голову, так что не исключено, что там остались его волосы.
— И ты попросишь образец моих волос?
— Наверное, вам нужно пригласить адвоката.
— Вы не можете думать, что он сделал это! — воскликнула Нэн Мейден. — Он был дома. Почему, ради всего святого, вы не верите мне, хотя я говорю, что он был дома?
— Ты считаешь, что мне нужен адвокат? — спросил Мейден у Линли.
И оба они поняли, что на самом деле он спрашивает: «Хорошо ли ты знаешь меня, Томас?» И: «Ты веришь в то, что я тот, кем кажусь?»
Линли не мог ответить так, как хотелось Мейдену. Вместо этого он спросил:
— Почему вы попросили прислать для расследования именно меня? Когда позвонили в Ярд, почему вы назвали меня?
— Из-за твоих достоинств, — ответил Мейден. — Главным из них всегда была честь. Я знал, что могу положиться на честное расследование. Ты всегда поступаешь правильно. И если дойдет до этого, то ты сдержишь слово. Они обменялись долгими взглядами. Линли понял смысл сказанного. Но он побоялся выставить себя в глупом свете.
— Мы приближаемся к концу, Энди, — сказал он. — Не имеет значения, сдержу я в итоге слово или нет. Адвокат все равно потребуется.
— Мне он не нужен.
— Конечно, он тебе не нужен, — тихо поддержала его жена. — Ты ничего не сделал. И раз тебе нечего скрывать, то и адвокат тебе не нужен.
Энди вновь устремил взгляд на руки и продолжил массаж. Линли вышел из гостиной.
Поиски в Мейден-холле и его окрестностях продолжались еще час. Но по их завершении пятеро оставшихся констеблей не нашли ничего похожего на большой лук или его остатки, не нашли ни единого предмета, связанного со стрельбой из лука. Ханкен торчал под дождем, порывистый ветер взметал полы его плаща. Он дымил сигаретой, с мрачным видом изучая Мейден-холл, словно подозревал, что пропавший лук скрывается прямо в толще известнякового фасада. Члены поисковой группы ждали дальнейших распоряжений с поникшими плечами, у всех насквозь промокли волосы, а на ресницах блестели дождевые капли. Безуспешную попытку Ханкена найти улики Линли воспринял как оправдание. Если бы местный инспектор высказал предположение, что Энди Мейден, как подозреваемый в убийстве, избавился от всех связанных со стрельбой из лука вещей — даже не зная, кстати говоря, что полиция связывает одно из двух убийств со стрельбой из лука, — то Линли был готов сражаться на этом фронте. Ни один убийца не в силах предусмотреть всего на свете. Даже если убийца — полицейский, то и он может совершить ошибку, которая рано или поздно выдаст его.
269 
