Дьявольская Королева : Калогридис Джинн : Страница

— Я надеялся, что ты не узнаешь. — Генрих покраснел. — Мне нечем гордиться. Могу только молить тебя о прощении. Две недели назад я обещал Диане не иметь ничего общего с Джанет Флеминг и сдержал обещание.

Я хранила абсолютное спокойствие.

— Я не собираюсь тебя обвинять, хотя понимаю боль мадам де Пуатье. Но мне нужна твоя помощь.

Генрих изумленно на меня уставился.

— Так ты не сердишься?

— Мне неприятно, однако здесь не так важны мои личные переживания, и даже не обида Дианы, — пояснила я. — Мадам Флеминг настолько гордится своим положением, что растрезвонила о беременности всем. В присутствии Марии и детей.

— Ты шутишь. — Король изумленно покачал головой. — Не могу поверить, что она на это способна. Как ужасно, наверное, для тебя. Но ты кажешься такой спокойной и понимающей…

Интонация мужа навела меня на мысль, что Диана отреагировала иначе.

— Ты должен услать ее, Генрих, по крайней мере, когда родится ребенок. Она доставит тебе неудобства, я уже не говорю о скандале, в который она вовлечет Марию и Гизов.

Муж задумался, глядя в окно.

— Мария не даст этого сделать, — заявил он наконец — Она любит мадам Флеминг.

— Мария всего лишь ребенок, — возразила я. — Она должна верить в то, что ты поступаешь правильно.

Он немного подумал, затем неохотно кивнул.

— Я распоряжусь, чтобы мадам Флеминг отправили в деревню. Конечно, постараюсь организовать надлежащий уход за ребенком.

— Конечно. Благодарю тебя.

— Я не заслуживаю такой терпеливой жены. Я не могу…

Он замолчал, от волнения у него выступили слезы, чему дополнительно способствовали вино и боль в ноге.

— Все ли хорошо у тебя с Дианой? — поинтересовалась я.

— С тех пор как порвал с Джанет Флеминг, я был верен тебе одной, Катрин.

Во мне зашевелилась давно похороненная надежда.

— Диана дала тебе отставку из-за этой любовной интриги?

Щеки мужа вспыхнули огнем, как когда-то, когда мы увиделись впервые, когда Генрих был застенчивым подростком.

— Задолго до этого. Почти год уже. Она… — Муж подбирал слова, в нем боролись противоречивые чувства. — Она меня разлюбила. Иногда она бывает такой холодной, отстраненной. Я дал ей собственность, золото, почет — все, чего она желала, даже больше. Однако Диана от меня отвернулась. Она говорит, что мы уже не юны, мне приходится едва ли не выпрашивать у нее улыбку.

Я слишком хорошо понимала его боль.

— С тобой играли долгие годы.

— Не могу в это поверить, — пожаловался он. — Она искренне любила меня. Возможно, и теперь любит. Но сейчас она старше, она устала, а я слишком нетерпелив, потому и обратил внимание на мадам Флеминг. Как дурак уверил себя, что эта красавица тянется ко мне, а не к моей короне. Но она всего лишь агент Гизов, она намерена ради их целей меня поработить.

Генрих покачал головой. Видно было, что он сам себе противен.

— Всю жизнь я презирал отца за его неверность, а сам увяз в адюльтере. Женщина пользовалась мной, как хотела, в то время как мне следовало искать любовь в единственном месте, где меня и любили, и терпели. Не думай, что я не понимаю твоих страданий, Катрин. Не думай, что я неблагодарен.

Он по-прежнему сидел. Я положила руку ему на плечо и поцеловала в макушку. Он обнял меня за талию и прижал голову к моей груди. Мне казалось, что сейчас он, как и прежде, уйдет и оставит меня в пустой постели, пока не родится наш ребенок. Но он поднялся и нежно меня поцеловал.

— Однажды я сказал, что легко могу полюбить тебя, Катрин, — прошептал Генрих. — И я тебя полюбил.

Предыдущая страница Следующая страница

E-mail:
Пароль: