Лёгкий, ненавязчивый романчик 
66 
– Мне нельзя тонуть, пока я не найду Прохора, – сухо объяснил я, одеваясь.
– Извини меня. Ты действительно мог разбиться…
– Ну, не разбился же! И, кстати, узнал о себе много нового.
– Я испугалась! Я всё это орала от страха!
– Жаль. Я думал, от души.
– Ну, и от души немножко тоже… Немножко… совсем… В том месте, где сказала про Марс, я, конечно, переборщила… – Она подошла и закинула мне руки на шею.
По сюжету следовало бы впиться в неё поцелуем, ну, я и впился.
Что я, не человек, что ли?!
А она была длинная, голая, соблазнительная и совсем не звёздная. У неё очки намокли от слёз, а не от дождя, и пальцы дрожали на моей шее от чувств, а не от страха перед грозой, поэтому я бесстыдно, бессовестно, под канонаду грома и порывы ветра позволил себе стать первобытным самцом. Беда ничего не имела против тесного салона машины, против яростного дождя, барабанящего в лобовое стекло, и против моей ненасытной страсти.
Буря утихла, едва мы с Элкой поняли, что сил больше не осталось, и что мы позорно капитулировали друг перед другом.
– Мы ведь живём отдельно? – пробормотала Беда, лёжа на откинутом автомобильном сиденье.
– Отдельнее не бывает, – не в силах восстановить дыхание, успокоил я Элку. – Где ты остановилась? В гостинице?
– У Васи.
– Что?! – подскочил я. – Какой ещё Вася?!
– Нормальный Вася. Две руки, две ноги, голова и всё остальное. Прикольный чувак! По полсотни пельменей за пятнадцать минут лепит.
– Элка, я тебя задушу. Ты надо мной издеваешься? – пробормотал я.
– Да почему издеваюсь? – подскочила она. – Ты знаешь, сколько гостиницы стоят? Знаешь?! Я что, миллионерша?! А с Васей дешевле. – Она снова откинулась на сиденье. – Раз в десять дешевле!
– Ладно, ладно, – решил я не накалять обстановку. – Вася так Вася. Надеюсь, ему лет семьдесят пять?
– Тридцать.
– Тогда он наверняка лысый!
– У него хвост из красивых тёмных волос и серьга в ухе.
– Значит, он импотент.
– Слушай, – приподнялась она на локте, – почему ты считаешь, что все, кроме тебя, уроды?
– А ты так не считаешь?
– Нет.
– Жаль! – Я выскочил из машины и быстро оделся.
Элка села за руль.
– Я так понимаю, нам не по пути? – спросила она, высунувшись в окно.
– Передавай привет Васе, – буркнул я, пытаясь поймать ногой мокрый, скользкий ботинок.
Она стартанула, обдав меня песком, грязью и брызгами дождевой воды.
– Лифчик надень! – крикнул я вслед стремительно удаляющейся машине. – Вот и поговорили, – резюмировал я итог этого вечера. – Она меня любит только мёртвого, и живёт с Васей, который лепит полсотни пельменей за пятнадцать минут!
Я побрёл по направлению к трассе, срезав путь по какому-то пустырю. На дороге без труда поймал тачку, но едва сел в машину, заметил, что на светофоре с визгом затормозила голубая «Ауди» с оторванным бампером. Срезав путь, я опередил Беду, а, может, она потратила время на то, чтобы одеться.
– Ну-ка, давай, вон за той «аудюхой», – попросил я водилу.
Парень за рулём кивнул и довольно умело начал преследовать Элку. Чувствуя себя подлецом и психопатом, я всё же твёрдо решил посмотреть на Васю, а, может быть, даже набить ему морду.
Машин на трассе было немного, и водителю приходилось держать дистанцию. Элка шла с привычной для неё скоростью под сто двадцать, поэтому я удивился, когда наперерез ей, с перекрёстка, на красный свет рванул огромный чёрный «Гелендваген». Словно в дешёвом боевике, тонированное стекло этого катафалка слегка приоткрылось, и оттуда высунулось пистолетное дуло.
– Элка-а-а-!!! – заорал я, высунувшись в окно.
Не думаю, что она меня услышала, но одновременно с выстрелом, который бил прямо в водительскую дверь, «аудюха» на бешеной скорости вильнула влево, вправо, перевернулась и улетела в кювет.
Выругавшись, водитель такси так резко затормозил, что я едва не выбил головой лобовое стекло. «Гелендваген», набрав скорость, словно ракета, ушёл в точку и скрылся из вида. Номера я не успел рассмотреть, да и вряд ли они были.
Сунув деньги водителю, я выскочил из машины и помчался к «Ауди», лежавшей в глубоком кювете вверх колёсами.
– Элка! – орал я на бегу, чувствуя, как отчаяние сдавливает горло. – Только не вздумай скончаться, Элка!!! Я люблю тебя! Я жить без тебя не могу!
Беда лежала вниз головой и не подавала признаков жизни. Одно радовало – ни крови, ни дырки от пули в области жизненно важных органов у неё не было.
66 
