очень нудно 
152 
Красин из недавнего прошлого точно не знает, зачем ему шинель.
Красин, что стоит в лодке сейчас, положив руки в карманы, в чёрной пилотке и улыбается, прекрасно знает.
Чтобы через двадцать лет после Катастрофы в море вышел один недоучившийся морской офицер на ржавой лодке-музее.
В общем-то, всё правильно.
Огни пульта всё ещё горят. Воды уже выше пояса. И фляжка с коньяком всё ещё в кармане.
Коньяк тоже особый. Для особого случая.
Тыщ! С треском лопается уцелевшая лампочка в аккумуляторном отсеке.
Красин улыбается.
Когда он услышал о сумасшедшей команде диггеров, что собирается дойти до ЛАЭС, то понял — вот он, шанс. И он этот шанс использовал по полной.
Он всё-таки вышел в свой первый и единственный морской поход. Кто в мире после Катастрофы может похвастаться тем же?
Когда перед Красиным встает в полутьме затопленного отсека серая огромная фигура, он хмыкает. Испугали, тоже мне. Когда наступало похмелье, он видел такое, что этот серый монстр — просто забавная домашняя зверушка.
Что-то вроде корабельной кошки.
Серый гигант смотрит на него и молчит. Лицо его морщится — крошечное, почти детское.
Красин кивает. Ты прав. Пора.
Он аккуратно достает из внутреннего кармана шинели особую фляжку, отвинчивает крышку. Подносит к носу и медленно вдыхает аромат коньяка. Вот оно.
Не нужно быть провидцем, чтобы предсказать — это последний в его жизни корабль и это последний в его жизни коньяк.
Красин улыбается, подносит фляжку ко рту. Губы касаются металлического горлышка. Всё тело поёт в предвкушении…
Пауза.
Красин отнимает фляжку от губ, смотрит на её, затем на серого… и медленно наклоняет. Драгоценная коричневая жидкость льется вниз, в чёрную пенящуюся воду, и исчезает.
Организм вопит: не-е-е-ет!
Вернее, даже: НЕ-Е-Е-ЕТ! Только не это!
Красин разжимает пальцы и отпускает фляжку. Она падает в воду. Бульк. Вот и всё.
Он выпрямляется и подносит ладонь к виску.
— Товарищ начальник экспедиции, подводная лодка С-189 свой поход закончила. Докладывал командир корабля лейтенант Красин.
Когда в следующее мгновение длинная рука ломает его грудную клетку, он думает: я победил.
* * *
Иван смотрит вперёд.
На него смотрит кто-то. Если соотнести размеры этого кого-то и подводной лодки С-189, то… Иван молчит. Нечто нечеловеческое, равнодушное есть в том, кто смотрит на диггера. Иван видит только глаза. Этот кто-то больше лодки. Иван не в силах охватить его разумом, поэтому он просто ждёт. Остатки воздуха в груди перегорают в едкую горечь. Иван висит.
И они глядят друг на друга. Потом этот кто-то срывается с места, плавно поворачивается — движение, мельтешение щупалец, — и всё, этот кто-то плавно исчезает вдали.
Иван смотрит ему вслед, начиная чувствовать запоздалое удушье. От ужаса.
…Ледяная вода. Иван почувствовал, как его тащат, дёргают — а хочется, чтобы оставили в покое, дали отдохнуть. Поспать… Захлестывающая в стекла противогаза вода. Ноги волочатся по чему-то упругому и в то же время мягкому. Пам. Песок. Бум. Камни. Холод.
Режущий колени холод, от него хочется закрыть глаза и спать. Ступни обморожены.
* * *
Серое небо нависало, просвечивая белым и грозовым. Иван лежал на спине, раскинув руки, на стеклах были капли.
Он смотрел сквозь капли на это клубящееся летнее небо и думал, что сейчас сорвется и улетит туда. Да куда угодно улетит — только не к тому, что сидело в воде.
В поле зрения возникла голова Уберфюрера в маске. Окуляры тускло блеснули.
— Повезло тебе, что ты изолирующий противогаз надел, — сказал Убер. — А то бы захлебнулся к чертям собачьим. Ага. Этому что, этот вместо акваланга можно использовать. Как спасательные идэашки на подводной лодке. Регенеративный баллон, дыхательный мешок, все дела…
Иван поднялся. Вспомнился взгляд сквозь толщу воды. Бормотание Уберфюрера помогало прийти в себя, сбросить ощущение ужаса.
— Уровень здесь какой? — спросил он, чтобы хоть что-нибудь спросить.
— Нормальный уровень, — отмахнулся Уберфюрер. — Ты сядь. Пять рентген в час.
— Ни фига себе.
— Красин?! — он вдруг вспомнил. Уберфюрер помолчал.
— Нету больше Красина. Вечная память… и так далее.
Иван повернулся к морю. Пошатываясь, сделал два шага и остановился. Дальше идти он не мог…
152 
