47 
В центре этого буйства птиц и растений Фода скорее ощутила, чем увидела допотопный кухонный стол с пишущей машинкой Множество листов с напечатанным текстом в беспорядке валялось на полу, на полуразломачном стуле сидела сама миссис Оливер с растрепавшимися волосами.
— Дорогая моя, как приятно вас видеть! — воскликнула она, вставая и протягивая Фоде испачканную копиркой руку, а другой рукой стараясь как то пригладить непокорные волосы.
Бумажный пакет, нечаянно задетый локтем, упал со стола, и из него во все стороны покатились яблоки.
— Ничего, дорогая, не волнуйтесь, когда-нибудь их соберут.
Едва дыша, Фода разогнулась, в руках у нее было пять яблок.
— О, спасибо. Нет, не нужно класть их снова в пакет. Кажется, он разорвался. Положите их на камин. Вот и хорошо. А теперь присаживайтесь и давайте поговорим.
Фода села на другой, тоже поломанный стул, устремив свой взгляд на хозяйку дома.
— Ой, я ужасно извиняюсь. Я, наверное, помешала вам? — спросила она чуть дыша.
— Как вам сказать, и да, и нет, — ответила миссис Оливер. — Я, как видите, работаю. Но этот мой ужасный финн что-то вконец запутался. Он провел необыкновенно умное расследование блюда с фасолью, а сейчас обнаружил смертельную дозу яда в луковой подливке к гусю, который был приготовлен на Михайлов день. Но я вот только что вспомнила, что фасоль-то на Михайлов день не растет.
Потрясенная тем, что она невольно заглянула в творческую лабораторию создания детективного романа, Фода чуть слышно сказала:
— А, может, эта фасоль консервированная?
— Конечно, так тоже можно, — ответила миссис Оливер, задумавшись. — Но это может испортить весь сюжет. Я всегда теряюсь в этих огородных и садовых культурах. Мне без конца пишут и говорят, что я постоянно путаю названия цветов. Но разве в этом суть дела? Ведь все равно ни в одном лондонском магазине их не найдешь.
— Конечно, дело совсем не в них, — согласилась Фода. — Ой, миссис Оливер, как должно быть увлекательно описывать все это!
Миссис Оливер потерла лоб запачканным копирки пальцем и спросила:
— Почему?
— А как же, — сказала Фода, несколько озадаченная ее вопросом — Просто потому, что так оно и есть. Это же восхитительно вот так сесть и написать целую книгу!
— Все на самом деле происходит не совсем так, как вам кажется, — сказала миссис Оливер — Здесь, знаете ли, нужно сначала все обдумать. А думать всегда противно. Потом нужно составить план. И время от времени в него заглядывать, а то получится такая путаница, что нее никогда и не выберешься! Но ведь нужно ее распутать. Писать романы не такая уж приятная вещь. Это тяжелая работа, как и любая другая.
— Вот уж совсем не похоже на работу, — сказала Фода.
— Это вам так кажется, дорогая, — сказала миссис Оливер, — потому что вам самой этого делать не нужно. А для меня это каждодневная утомительная работа. Я могу ее делать, только повторяя и повторяя самой себе сумму денег, которую могу получить, выпустив роман. А это, как вы знаете, подстегивает. Своего рода чековая книжка, когда вы, заглянув в нее, обнаруживаете, что превысили свой кредит в банке и должны принимать какие-то срочные меры.
— Я даже представить себе не могла, что вам самой приходится печатать свои книги, — сказала Фода. — Я думала, что у вас есть секретарша.
— Была, и я одно время пыталась диктовать ей, но она была настолько во всем эрудирована, что это меня даже угнетало. Я чувствовала, что она намного лучше меня разбирается и в английском языке, и в грамматике, и в точках, и в запятых. И это вызывало у меня чувство собственной неполноценности. Тогда я попыталась достать себе совсем малоопытную секретаршу, но, конечно, она меня тоже не удовлетворила.
— Должно быть, это очень приятно, когда человек имеет способность придумывать различные истории.
— Я в любой момент могу придумать самые невероятные вещи, — сказала миссис Оливер с довольным видом. — Вот только записывать все это так утомительно! Мне всегда кажется, что я уже закончила книгу, но потом, когда начинаешь подсчитывать, оказывается, что написано всего лишь тридцать тысяч слов вместо шестидесяти, и тогда приходится втискивать еще одно убийство или устраивать вторичное похищение героини. И все это очень надоедает.
Фода ничего не ответила, она, не отрываясь, смотрела на миссис Оливер с благоговением, которое чувствует новичок перед знаменитостью, и в то же время с некоторым разочарованием.
47 
