Глава 22

Половину ночи Арчи провел в спальне Лоры. Они долго говорили, так долго, что не заметили, как прошло много часов. В саду, в месте захоронения Мэй, обнаружили лишь хорошо сохранившийся парик с рыжими волосами. Это решило многое в жизни Арчи и Лоры. И только садовник Салливан мог объяснить все Вудзу после того, как толпа полицейских во главе с инспектором Грэйвзом покинула Гринвуд. Мардж, волновавшаяся не меньше Вудза за исход дела, так обрадовалась тому, что подозрения покойной подруги Джейн Вули оказались всего лишь подозрениями и что в земле не оказалось никакого трупа, что, после того как все было кончено, бросилась к своему хозяину и рассыпалась в извинениях. Она вновь обрела покой и принялась размещать в доме русских гостей. Теперь и она увидела, насколько красива эта русская пара и как радуется Лора их появлению в Гринвуде. За ужином, который так сблизил всех, кто собрался в этот час за столом, никто и словом не обмолвился о смерти Мура и Эдит. Все вели себя так, словно их никогда и не было. Однако всех распирало любопытство: что же произошло тем злополучным вечером в саду, когда Джейн Вули посчитала, что Арчи убил Мэй. И тогда Арчи решил позвать старого садовника, который должен был рассказать, что же произошло на самом деле. Салливан пришел, но ужинать отказался. Сначала он довольно долго просил прощения у своего хозяина, и ни одного слова, сказанного им, Лора, конечно, не поняла. И тут ей на помощь пришел Крымов, который шепотом переводил ей то, о чем говорил Салливан. Седой, но без единой морщинки голубоглазый человек в потертом комбинезоне довольно обстоятельно рассказал о том, в каком ужасном состоянии он нашел распростертую на земле Мэй. Эдит, когда они остались вдвоем, действительно ударила Мэй лопатой, но не по голове, а по плечу. Мэй, которая и без того была пьяна и едва стояла на ногах, рухнула на землю как подкошенная. А Эдит, испугавшись, бросилась бежать. Салливан, который наблюдал все это из-за кустов, не мог не подойти к Мэй, не мог не помочь ей. И только он собрался это сделать, как в этот момент к тому месту вернулась Эдит. Она с ужасом смотрела на лежащую перед ней Мэй и была уверена, что та мертва. Потом подошел Арчи. Эдит сказала ему, что Мэй оступилась, упала и разбила голову, что это был несчастный случай… Она попросила Вудза налить ей виски. Затем еще и еще. Она рыдала и умоляла его скрыть смерть Мэй, потому что боялась, как бы полиция не узнала, что в саду произошло убийство. И Арчи, который тоже испугался, согласился с ней. Он сказал: Мэй все равно не вернешь, а нам надо жить… Эдит была совсем пьяна, когда Арчи на руках отнес ее в дом. А когда он вернулся, Салливан делал вид, что закапывает труп Мэй. Арчи хотел ему объяснить, что же произошло на самом деле, но Салливан запретил ему это, не желая видеть унижения хозяина. И на глазах Арчи Салливан засыпал небольшую яму в земле, сделанную им за время отсутствия Арчи, которую Вудз посчитал настоящей могилой Мэй. На самом же деле Мэй в это время крепко спала в домике садовника, а в земле оставался лишь ее рыжий парик – алкоголь настолько быстро разрушал организм Мэй, что она стала терять свои волосы, и ей приходилось носить парик. Рана на плече, оставшаяся от удара лопатой, оказалась неопасной. Салливан собственноручно обработал ее и перевязал плечо. А через несколько дней он помог Мэй купить билет до Москвы… На вопрос Вудза, почему Салливан столько времени молчал о том, что Мэй жива, садовник ответил, что его попросила об этом Мэй. Пожалуй, это оставалось и для Арчи, и для остальных непонятным поступком, особенно если учесть, насколько Салливан был предан своему хозяину. Ведь, знай Вудз о том, что Мэй осталась жива, его бы не мучили угрызения совести из-за того, что он не нашел в себе силы признаться, что на его глазах погибла, пусть и от несчастного случая, его любимая женщина, не говоря уже о том, что он не посмел ее даже похоронить по-человечески. Он панически боялся того, что его обвинят в убийстве Мэй. И так действительно могло бы произойти, стоило только захотеть этого Эдит. Страх перед Эдит, которая так никогда и не стала для него близким человеком и которой он никогда не доверял, превратился для него в долгую, длиной в несколько лет, ложь: зная, что он никогда не предложит Эдит стать его женой, Вудз постоянно держал ее, что называется, на коротком поводке. Постепенно они превратились в двух сиамских близнецов, намертво сросшихся общим страхом. Им было тяжело, но спокойно вдвоем. Спокойно, но не счастливо. И только приезд Лоры принес Арчи Вудзу свежий ветер свободы и предчувствия близкого счастья. Об этом он и сказал ей перед тем, как пожелать спокойной ночи. Позади остался долгий откровенный разговор: Лора рассказывала о том, что пережила с тех пор, как произошло убийство в доме Лунников, а Вудз делал страшные признания, касающиеся смерти Мэй… Раздавшийся посреди ужина телефонный звонок из Москвы, и голос Мэй, голос ее матери, прозвучал как подтверждение того, что она жива, и вызвал в Лоре бурю чувств. Когда же она услышала потом родной голос Левина, ей показалось, что сердце ее не выдержит и разорвется на части от радости.

  128