очень нудно 
107 
— Что?
Диего улыбнулся, но сразу согнал улыбку с лица:
— Бретт, у меня нет никаких дурных намерений.
— Чертовски верно. — Бретт взглянул на Сторм: — Мы обсудим это позже.
— Чертовски верно, — выпалила Сторм и одарила Диего самой сладкой улыбкой, на какую была способна. — До завтра, Диего.
Он взял ее руку и прижал к губам:
— До завтра.
Сторм отошла, не глядя на Бретта, и он видел, что она направилась к дяде, тете и Габриеле. Диего что-то говорил, но он почти не слышал его.
— Право, кузен, что за представление. Будь у меня нечестные намерения, я не стал бы так открыто искать ее общества.
Бретт только собрался ответить, как вдруг разговоры смолкли и все уставились на вошедшего лакея, который толкал перед собой кресло на колесиках с сидящим в нем доном Фелипе. Дон улыбался. Нижняя половина его тела была укрыта одеялом.
— Фелипе, — воскликнул Эммануэль, бросаясь вперед. — Что ты затеял?
— Я решил присоединиться к вам за обедом, — спокойно ответил Фелипе. — Хочу посидеть за одним столом с новобрачными.
На мгновение установилось напряженное молчание, которое нарушила Елена, изящно шагнувшая к креслу дона.
— Какой удивительный сюрприз, — заворковала она, кладя руку на плечо старика и улыбаясь сгрудившемуся вокруг семейству.
Дон Фелипе поймал взгляд Бретта, и мгновение они не отрывали глаз друг от друга. Потом он сказал:
— Я хочу познакомиться с новобрачной. Очнувшись, Бретт взял руку Сторм и вывел ее вперед:
— Отец, это моя жена, Сторм. Дон испытующе поглядел на нее:
— Сколько тебе лет, девочка? Сторм вздернула подбородок:
— Семнадцать.
— Как тебя угораздило связаться с этим негодником, моим сыном?
Сторм стиснула зубы:
— Я безумно влюбилась в него. — И стоявший рядом Бретт расслабился, сдерживая улыбку.
Дон Фелипе перевел взгляд со Сторм на Бретта. Вперед выступил Эммануэль.
— Почему бы нам не приступить к обеду? — предложил он, кивком отпуская слугу и берясь за спинку кресла. Собравшиеся медленно двинулись в столовую, следуя за креслом дона Фелипе. Кресло поставили во главе стола. Бретт вместе со Сторм держался поодаль, дожидаясь, пока усядутся остальные. Елена собралась сесть по правую руку дона, но тот отмахнулся.
— Я хочу, чтобы справа и слева от меня сидели мой сын и его жена, — резко заявил он.
— О, конечно, как глупо с моей стороны, — великодушно улыбаясь, сказала Елена.
Бретт провел Сторм вперед и усадил ее, ободряюще сжав ее плечо, потом справа от себя усадил тетю и наконец уселся сам. Вино было налито, и слуги принесли тарелки с едой.
— Откуда ты, девочка? — спросил дон. — И кто твои родители?
Бретт сидел мрачный, но Сторм улыбнулась:
— Из Западного Техаса. Я выросла на скотоводческом ранчо. Мои родители поселились там в 1845 году, когда исчезла угроза нападений команчей.
— А кто твой отец?
— Дерек Брэг, — с гордостью произнесла она.
— А его родители?
Сторм и глазом не моргнула:
— Его отец был траппером, а мать — индианкой-апачи.
Это сообщение было встречено неловким молчанием. Сторм гордо вскинула голову:
— До того как стать ранчеро, он был капитаном техасских рейнджеров. Одним из лучших.
— Значит, ты частично индианка, — сказал дон.
— Апачи, — поправила Сторм. — И горжусь этим.
— И я тоже этим горжусь, — ввернул Бретт, улыбаясь в ответ на изумленный взгляд Сторм. Мгновение они смотрели в глаза друг друга, потом Бретт потянулся через стол и сжал ее руку.
— А твоя мать? — спросил дон Фелипе.
— Она англичанка, — ответила Сторм. — Ее отец — герцог Драгморский лорд Шелтон. Со временем его титул и поместья перейдут моему старшему брату Нику.
София ахнула.
— Какая совершенно завораживающая родословная, — оживленно произнесла Елена. — Ну, Бретт, твоя бледнеет по сравнению с этим,
— Спасибо, тетя Елена, — сказал Бретт. — Отец, ваши вопросы нетактичны.
— Почему нетактичны? — возразил дон. — Она гордится своим происхождением. И не пытается ничего скрыть. Совсем как ты.
Бретт подумал, не были ли эти слова каким-то скрытым комплиментом, но не был в этом уверен.
— Как вам нравится гасиенда?
— Очень, — с энтузиазмом ответила Сторм. — Здесь так прелестно. Не забывайте, я выросла на ранчо. Я научилась ездить верхом раньше, чем стала ходить. — Она смущенно улыбнулась: — Жить в городе не так уж плохо, но иногда я скучаю по ранчо.
Дон Фелипе в первый раз за все время улыбнулся, потом многозначительно глянул на Бретта, взял нож и вилку и принялся за еду. Остальные последовали его примеру. Эммануэль сказал:
107 
