очень нудно 
30 
– Вам телефоны не мешают? Не пугают? Или этот жеребец не отвлекается на такого рода мелочи во время совокупления?..
– Прекрати, – прошептала она, глотая слезы. – Ты ничего не знаешь о наших отношениях…
– Сначала он поимел всех молоденьких шлюх в вашей конторе, теперь вот принялся за зрелых женщин… Он же из каждого кабинета сделал спальню, свою вотчину, все женщины теперь – его. Вот увидишь, вашему шефу это когда-нибудь надоест, и он избавится от него. А заодно – и от тебя…
– Тебя это не касается. Ты же сам видишь, что мы теперь просто не можем оставаться вместе…
– У меня на этот счет другое мнение…
– Нет, другого мнения быть не должно. Тем более сейчас, когда мы оба знаем о том, что у каждого на стороне кто-то есть… Ведь у тебя же тоже есть блондинка… Заметь, это не я первая стала уличать… А вот теперь моя очередь. Да, мы встречаемся с Юдановым на работе, у меня нет возможности бегать в гостиницу, мы же не животные какие, чтобы совокупляться, как ты говоришь, в кустах… Но зато я, в отличие от тебя, не привожу своего любовника к себе домой. Со мной бесполезно спорить – я все знаю. Во-первых, я обнаружила у себя на подушке несколько волос, длинных, белых – из чего сделала вывод, что твоя подружка – блондинка. Я даже нашла ее рыжие волосы с лобка, вот так…
Он видел, как подбородок ее задрожал, и понял, что силы ее на исходе. У нее не было опыта в таких тяжелых разговорах, и теперь она ужасно страдала. Он поймал себя на том, что жалеет ее!
– Ты купил ей золотые часы, я видела их у нас в ванной на полочке… Почему ее пальто было в крови? Ведь это ее пальто было в том большом пакете, что я случайно нашла под ванной? Андрей, что происходит? Я знаю ее?
Вот последние два вопроса она задала уже совершенно другим тоном, как та прежняя Лида, жена, которую он знал много лет. Она искренне полагала, что, как жена, имеет право знать хотя бы имя любовницы своего мужа. Тем более теперь, когда все рухнуло и они оба признались друг другу в измене. Они были словно два обреченных на смерть человека, закинутые в холодное море и пытавшиеся спастись, цепляясь друг за друга. Да, он не скрывал от себя, что ему сейчас не хватает ее именно как друга. Быть может, она помогла бы ему избежать тех ошибок, которые ему еще только предстояло совершить. Несмотря на то, что между ними разверзлась бездонная пропасть недоверия, он все еще продолжал видеть в ней близкого человека. И ему даже представлялось, что она почувствовала это. Но раскрыться ей в то же самое время показалось ему очень рискованным. А что, если она, поддавшись настроению, сделает так, чтобы еще больше усложнить его положение?
– Ты молчишь… – она кивнула головой, как бы соглашаясь с тем, что ему не под силу произнести имя своей любовницы. – Я понимаю… Но какое это, в сущности, имеет значение? Катя, Маша… Я уверена, что все равно с ней не знакома. Но мне больно… Это я говорю для того, чтобы ты знал… И Юданова бы не было, если бы ты любил меня.
– Лида, давай не будем… У меня страшно болит голова.
– А у меня, думаешь, ничего не болит?
Зазвонил телефон. Оба бросились к нему, но Андрей уступил право взять трубку Лиде. Она, услышав что-то, с удивлением посмотрела на него, на Андрея. Ее взгляд остановился и застыл на нем.
– Да-да, я слышу… – Слушая своего невидимого собеседника или собеседницу, она, видимо, задумалась и мысленно перенеслась куда-то очень далеко, потому что вдруг встрепенулась, исторгла громкий, похожий на стон звук и затряслась в беззвучном плаче. Рука ее вяло опустила трубку. Лида смотрела на мужа и качала головой. Слез не было.
– Слушай, Андрей… Вставай… не сиди, не смотри на меня… Поднимайся и уходи. Немедленно, быстро… Ну! Надевай теплую куртку… У тебя есть деньги?
– Какие еще деньги?
– Я спрашиваю, у тебя есть деньги?
– Ну есть…
– Бери все, что у тебя есть, я тебе отдам все свои… – Она метнулась к шкафу, открыла маленький сейф и достала коробку из-под духов, вытряхнула оттуда доллары и трясущимися руками сунула ему в карман рубашки. – Тебе надо бежать. Немедленно. Они сейчас будут здесь.
– Кто?
– Мне только что позвонил Игорь Шубин и сказал, что твою машину видели на той заправке, где обнаружили труп Левы. Ты подозреваешься в убийстве, за тобой уже выехали… Он обещал помочь, если это не ты… Ну же! – она закричала так, что зазвенела посуда за стеклом. – Ты что, оглох!
И почти одновременно с ее криком раздались звонки в передней.
30 
