очень нудно 
77 
Она, как безумная, ходила по комнате. Когда-то отец был ее союзником, лучшим другом. Как он мог так с ней поступить? Как он только мог выдавать ее насильно замуж, как будто она вещь или рабыня, которую можно продать по своей прихоти! Хотя другие женщины не выбирают и даже не рассчитывают на то, что им дадут право выбрать себе мужа, Николь воспитывалась в других условиях и на других принципах: она пользовалась полной свободой. Николас не хотел делать из нее глупую изящную фарфоровую куклу, женщину для украшения, и только. Он поощрял ее интерес к ведению фермерского хозяйства и выведению пород скота и уходу за ним, поддерживал ее стремление к математике. Ему всегда было интересно ее мнение по самым разным вопросам — от дел в Драгморе до политики. Ему было не безразлично, как она одевается: для верховой езды, по его мнению, самой подходящей одеждой были бриджи. Что касается занятий искусством, то они оба считали, что если нет таланта рисовать, то нечего переводить краски, а если нет вокальных данных, то и не следует петь. Это во многом облегчало жизнь Николь. Отец всегда гордился ее необыкновенным умом и знаниями.
Но сейчас он выдавал ее замуж, не обращая никакого внимания на ее чувства. Теперь он ей не союзник и не друг. Он настроен против нее, и это дело рук Хэдриана. Николь проклинала герцога: помимо всего остального он умудрился разрушить ее отношения с отцом!
Кто-то тихонько поскреб в дверь. Николь узнала — так стучалась в дверь только мать — и насторожилась. Она не ответила на стук, не предложила войти: мать взяла сторону отца, предала ее. Николь никогда ей этого не простит.
Но Джейн вошла без приглашения. Николь отвернулась.
— Не злись на отца и на меня, — сказала она с нежностью в голосе. — Мы очень любим тебя и хотим тебе самого хорошего.
— Если бы вы меня действительно любили, то не заставляли бы выходить за него замуж.
— Со временем ты будешь оценивать все иначе и поймешь, что мы правы.
— Сомневаюсь в этом.
Джейн собиралась еще что-то сказать, но не решалась.
— Мы уходим в гости к Джону, я скажу ему, что ты нездорова.
— Зачем? Я здорова, но ужасно зла.
— Лучше, если ты не пойдешь, — спокойным голосом ответила Джейн. — Николас сказал мне, что герцог в списке приглашенных. Я сомневаюсь, что он придет, но если он будет там, я полагаю, вам лучше не встречаться. Пусть у тебя сначала пройдет плохое настроение.
Меньше всего ей сейчас хотелось встречаться с Хэдрианом.
— Полностью согласна с этим, — сказала Николь.
Мать ушла. Через несколько минут она увидела в окно коляску Драгморов, которая выезжала на улицу. Николь смотрела ей вслед.
Первыми, кого увидела Николь, входя в Красную гостиную дома Джона Линдли, были герцог Клейборо и Стаси Вортингтон.
Николь, поразмыслив, решила поехать в гости. Она не слишком надеялась на встречу, но ей захотелось ему кое-что сказать. Но на такой поворот событий она явно не рассчитывала. Слуга подошел к ней с подносом шерри. Она взяла рюмку и сделала глоток. Сердце безудержно билось — Стаси флиртовала с Хэдрианом. Николь не сводила с них глаз.
Стаси смеялась всему, что говорил герцог, прижималась к нему, с восторгом смотрела ему в глаза.
Но это Николь не беспокоило. Ее не беспокоило, что вчера она была у него в объятиях, сегодня утром он сделал ей предложение, и, можно считать, она стала его невестой. Если ему сегодня вечером хочется подурачиться с другой женщиной — стройной, красивой, — что ж, прекрасно. Может быть, он решится сделать своей женой Стаси? Ну что ж, это ее вполне устраивает.
Боже, кого она обманывает!
Николь расстроилась, очень расстроилась. Выпив шерри залпом, чего никогда не делают леди, она отвернулась. На душе было очень тяжело. Она оглядела гостиную, полную народа, и пожалела, что пришла. Родителей она проигнорировала, но увидев Марту и ее мужа, весело болтавших с Региной, обрадовалась. Она поприветствовала их через весь зал и тут же почувствовала на себе взгляд двух дам, старавшихся смотреть на нее незаметно.
Николь стало очень неуютно, внутри все сжалось. Она забыла и герцога, и Стаси. Ее по-прежнему считают странной и эксцентричной, несмотря на годы, прошедшие после скандала. Неужели ничего нельзя уже изменить? Неужели она всегда будет для них посторонней?
Лавируя между гостями, она прошла к Серлям и Регине, изо всех сил стараясь не смотреть в сторону герцога. Но как только он увидел ее, она стала предметом его пристального наблюдения. Она почувствовала, что он не выпускает ее из своего поля зрения.
77 
