очень нудно 
24 
– Дура, я же за тебя переживаю. Две недели назад на Набережной нашли женский труп. Платье – ну прямо как у тебя. Думал, что ЕГО работа. Ты о нем что-нибудь слышала ТАМ?
– Нет, ничего.
– Я знаю, почему ты злишься, но осталось ждать совсем немного. Катя и Роза прилетели три дня назад. Они хорошие девочки.
Я ничего не понимала.
– Я устала, – произнесла я с чувством, чтобы хотя бы по реакции на эту довольно-таки нейтральную фразу понять, какую роль в жизни этого кудрявого парня занимает та, за которую он меня принял.
– А мы устали тебя ждать.
Он гибким кошачьим движением мягко коснулся моей щеки своей и заурчал, из чего я поняла, что они с Пунш были в довольно близких отношениях. Мне еще тогда пришло в голову, что не хватало только переспать с этим цыганом…
– У тебя новые очки… – Его рука поползла мне под платье.
– Старые разбились. А что Варнава? – Я убрала его руку и нахмурилась.
– Как договаривались. Я же тебе сразу сказал – все остается в силе.
– А Блюмер?
– Можешь не переживать, с ним все в полном порядке – молчит.
– И все-таки, что с Варнавой?
Цыган не ответил. Мы подъезжали к Глебучеву оврагу. В конце зеленой, засаженной высокими тополями улицы, прямо перед нашей машиной распахнулись голубые ворота, и я увидела большой красивый дом.
– Ты зайдешь или принести тебе сюда? – очень удобно для меня, бестолковой, построил он свой вопрос, от которого теперь многое зависело.
– Принеси все сюда… У меня билеты, я улетаю. Приеду позже и все объясню.
Внутри меня клокотал страх, он заставлял мои волосы шевелиться на голове, а живот и вовсе скрутило от всего происходящего. Я не ожидала от себя такого идиотизма. Мне хотелось зажмурить глаза и оказаться в доме Изольды, под теплым пледом…
Цыган между тем ушел. Вернулся с черным кейсом. Склонившись передо мной, уложил его на переднее сиденье и открыл. Я увидела аккуратно сложенные деньги: пухлые пачки наших сотенных и пятидесятирублевок, а также стодолларовых купюр, тоже потрепанных. Это была огромная сумма.
Я молча, все еще находясь в шоке, кивнула, после чего цыган захлопнул кейс и кинул его на заднее сиденье.
– Тебя куда: в аэропорт?
– Нет, высадишь меня возле моста и возвращайся. Так надо.
Он беспрекословно слушался меня. Машина, взревев, стала поднимать нас по той же крутой пыльной дороге наверх, из оврага, навстречу небу, солнцу и нормальным людям. Мне казалось, что в Глебучевом овраге живут НЕлюди.
А через пару минут я уже выходила из машины с кейсом в руках. Цыган подошел ко мне и поцеловал в щеку.
– У тебя другие духи, – сказал он, и тут я увидела, что он красивый, более того, я вдруг почувствовала, насколько он может быть нежен с женщиной, со мной ли, или с Еленой Пунш. Мне стало ясно, что передо мной не простой цыган, а, быть может, молодой цыганский барон, до того он был хорош, румян, белозуб…
– Я сегодня вся другая… – ответила я довольно сухо и сделала несколько шагов в сторону оживленной трассы. Меня неудержимо влекло туда, где было много машин, а значит, и людей, которые, если я вдруг закричу, придут на помощь.
Цыган махнул мне рукой, улыбнулся, сел в машину и скатился обратно вниз, в овраг, в свой Свиной тупик, очевидно. И не успела я перевести дух, чтобы найти в себе силы остановить другую машину, которая доставила бы меня домой, как с трассы туда же, в Свиной тупик, повалили, визжа тормозами и поднимая колесами пыль, пять самых разных машин без номеров. От этого шума и нехороших предчувствий у меня засосало под ложечкой.
Спрятавшись за припорошенными бело-розовой пылью кустами дикой смородины, росшей под мостом, я увидела, как голубые ворота, доверчиво распахнувшиеся перед белой машиной цыгана, впустили и эти пять машин. Из них повыскакивали парни с автоматами и начали палить кругом. Затем они ворвались в дом и открыли там стрельбу… За стеклянным крошевом окна изрешеченной свинцом белой машины я увидела окровавленную голову цыгана.
Спустя считанные минуты парни с автоматами уже сидели в машинах, уносивших их с места кровавой бойни в сторону Жасминного поселка, вон из города.
Понимая, что мне в такой ситуации оставаться под мостом никак нельзя, что уже через минуту-другую в Глебучев овраг ворвутся милицейские «канарейки», я выскочила на дорогу, с трудом перебежала ее и, остановив скромный старенький «Москвич», попросила такого же скромнягу водителя отвезти меня домой.
24 
