очень нудно 
37 
Долговязый худой парень с готовностью сунул руку в карман джинсов, протянул маленький аппарат на ладони. Андрей взял телефон, молча сунул в карман пальто. Словно по заказу ставя точку в разговоре, грянул школьный звонок, и компания, побросав в снег так и не прикуренные сигареты и оскальзываясь на узкой тропинке, споро потрусила к школьному крыльцу, тихо матерясь и оглядываясь на него настороженно. Да еще слабый морозный ветерок донес до уха, когда он возвращался к машине, что-то злобное и ухарски запоздалое, вроде того – видали мы таких, на сильно крутых тачках… Ничего. Значит, больше к пацану не сунутся. Кто любит пугать, тот сам боится. А пацана все-таки следует навестить. Может, ему еще какая-нибудь помощь нужна? И на Белореченскую, дом двадцать, можно съездить. Это должно быть недалеко. Надо только гостинца какого-нибудь купить, а то неудобно с пустыми руками.
Вырулив на большую дорогу, он выскочил из машины, зашел в небольшой магазинчик, навроде киоска, каких расплодилось сейчас на каждой автобусной остановке, с ходу попросил молоденькую продавщицу:
– Наклади-ка мне полный мешок чего-нибудь.
– Чего вам… накласть? – испуганно моргнула она.
– Ну, я не знаю… Шоколадок там, жвачек, газировки всякой. Что у тебя есть, то и клади. Повкуснее да послаще.
– А… Поняла, сейчас! – торопливо засуетилась она по крохотному пространству за прилавком, успевая стрелять в него хитрым глазом. Приценивалась, видно, на сколько его обдуть. – А может, вам еще игру положить?
– Какую игру?
– А вон у нас «Лего» есть, несколько видов. Дети эту игру любят. Она в моде сейчас.
– Ага, давай. Клади свою легу.
– Она дорогая…
– Ничего. Клади. Сколько с меня?
– Сейчас, я посчитаю… С вас две тысячи восемьсот пятьдесят рублей… – проговорила она довольно смело, но глянула уже плутовато и слегка с опаской.
– Держи. Сдачи не надо, – выложил он на прилавок три тысячные купюры. – На сдачу чаю напьешься. С пряниками. А где тут улица Белореченская, не подскажешь?
– Проедете до перекрестка, там и будет Белореченская. Вам какой дом надо?
– Двадцатый.
– Тогда налево. До конца улицы.
– Ага. Бывай. Спасибо за расторопность.
Девчонка закивала с благодарностью, вздохнула ему вслед восхищенно, засовывая честно заработанную на плутовстве купюру в карман джинсов. Действительно – если бы все покупатели были такие…
Дом двадцать на Белореченской оказался четырехподъездной старой сталинкой, мрачной и хмуро фундаментальной. Они с матерью когда-то точно в таком доме жили. Квартира четыре, значит? Что ж, это должен быть первый подъезд, первый этаж. А квартирка-то, похоже, угловая, трехкомнатная… Но училка точно говорила, что пацан с теткой в съемной живут. Интересно, зачем им снимать на двоих трехкомнатную? Дорого же. Что ж, посмотрим…
Прихватив с заднего сиденья свою подарочную поклажу, он хлопнул дверцей, задумчиво шагнул в сторону первого подъезда. За спиной тихо профырчала еще одна машина, остановилась неподалеку. Дверь подъезда оказалась открытой, и он медленно поднялся по короткому лестничному маршу, будто начиная сомневаться в правильности своего доброго порыва с визитом к пацану Илье. Постояв около двери с табличкой «4», все-таки нажал на кнопку звонка и встал аккурат перед дырочкой дверного глазка, на всякий случай вежливо улыбнувшись. Господи, дурак дураком. Чего приперся? Кто его звал? Вон уже чьи-то торопливые шаги слышны, и глазок сверкнул искоркой, то бишь рассматривают его с той стороны внимательно. Сзади тихо скрипнула железом дверь подъезда – наверное, вошел кто-то. Одновременно и цепочка на двери четвертой квартиры звякнула, и она открылась, явив ему сердитое удивленное лицо молодой чернявой женщины. Хотя не такой уж и молодой, если приглядеться.
– Здравствуйте… Вы меня не пугайтесь, пожалуйста. Я к Илье пришел. Я на минуту. А вы его тетя, да?
– Нет, я не его тетя. Я его квартирная хозяйка. А что вы хотели?
– Так Илью…
– А его нет дома. И тети его нет. Они в больницу ушли.
– Да? Жаль… А скоро они придут?
– Понятия не имею. А вы кто?
– Да так, никто… А вы бы не смогли ему передать вот это? – выставил он перед собой объемистый пакет.
– Отчего ж не передать? Передам. А от кого? Они же спросят – от кого?
– Скажите… Скажите, от Андрея. Хотя… Давайте я лучше визитку свою оставлю…
– Что ж, оставьте.
Торопливо порывшись в карманах и отчего-то чувствуя себя страшно неловко под любопытным взглядом этой маленькой и неприветливой женщины, он выудил, наконец, из одного кармана визитку, из другого подаренный отцом «паркер» и написал на обратной стороне глянцевой продолговатой картонки: «Илья, полный порядок. Я твою проблему порешал. Не бойся, они тебя больше не тронут. Будут еще проблемы – звони».
37 
