14 
– Умерла.
– Еще лучше. Так что, она хочет разделить с ним все: и горе, и радость? У нее еще осталась недвижимость, чтобы поделиться с ним? – насмешничал он.
– Не все же такие? – обиделась я.
– Все-все, – заверил меня муж. – Или она, или он. Но можно быть уверенным, когда идут крики о большой любви, кто-то от кого-то чего-то хочет.
– Ну, почему же. Иногда люди просто хотят быть вместе, им просто хорошо, они любят друг друга. Я думаю, у Тани все будет хорошо.
– Возможно.
– И потом, ты вот смеешься, но сам-то тоже вон Мусякина принял, прописал и все такое. Ты не такой плохой, как хочешь казаться, – приперла его к стенке я. – Другой бы заставил меня его прописать, а потом бы стал зажимать деньги. И спорить из-за того, кто должен ребенка в садик водить. И за чей счет английская школа. Ты же не такой?
– Поверь мне, я такой же точно, просто Ванька – это мой сын. Я ждал его, я хотел его, это был мой добровольный выбор, – почему-то разозлился Владимир.
– Ну, а пчеловод – это Танин добровольный выбор.
– Мужчина не может быть честным, – заметил он. – Ребенок – да. Ребенок – это единственное, что имеет значение.
– Значит, я для тебя – пустое место? – спросила я, чем совершенно сбила Володю с толку.
– Почему? – опешил он. – Мы же не об этом говорим.
– А, чего там, – хмыкнула я и потерла виски. Вот теперь голова у меня начинала болеть. – Давай и об этом. Значит, ты считаешь, что я – это только неизбежное приложение к ребенку. И если бы можно было заполучить его как-нибудь без меня, ты так бы и сделал?
– Дина, что за глупости?
– А когда ты со мной спишь – это зачем?
– Я не хочу говорить в таком тоне, – моментально сдал назад Владимир. – У нас же все хорошо, что с тобой? Это все из-за похмелья наверняка.
– Наверняка. Уж точно не из-за того, что я живу с мужчиной, которому на меня наплевать! – расхохоталась я.
– Это не так.
– А как?
– Я очень дорожу нашими отношениями, – пробормотал Володя. – Это очень серьезно, мы растим ребенка, мы несем ответственность. Что ты хочешь, в конце концов?
– Я? Знаешь, что самое смешное? Я ничего не хочу. Ничего. Вчера я смотрела на Татьяну и вдруг обнаружила, что мне нравится то, насколько я пуста и спокойна. Я прекрасно себя чувствую, мне хорошо. ХОРОШО!
– Зачем же ты кричишь тогда? – удивился он.
– Ни за чем. Ладно, извини, – теперь уж сдала назад я. – Наверное, ты прав. Это просто похмелье. Я просто вчера как-то разнервничалась. Наверное, я устала.
– Наверное, – кивнул он, не зная, что сказать еще. Это интересный вопрос – отчего бы я могла устать, если я никак и нигде не напрягалась? Однако версия, что я устала и просто нуждаюсь в полноценном отдыхе, очень понравилась Володе. Он тут же предложил мне еще немного поспать и поговорить, когда я отдохну.
– Не хочу, чтобы мы ругались, – сказал он и ласково провел рукой по моим перекрашенным Вериной парикмахершей волосам. На два тона светлее, разница не слишком заметна, но удовольствие я получила. К тому же выяснилось, что у меня улучшилось качество волос. Должно быть, сказалось все-таки постоянное Володино здоровое питание.
– Ладно, действительно, чего мы-то с тобой должны ругаться? – примирительно, хоть и не без сарказма, протянула я. – Ну не любим мы друг друга, и что? Зато у нас здоровые отношения.
– Любим, не любим? Что это? Кто это решает вообще? – пожал плечами Володя. – Ты считаешь, любовь в том, чтобы поставить штамп и всем кругом сказать, что вот, мол, он мой, а она моя? Или в том, чтобы звонить каждые пять минут, а потом от ревности разбить кому-нибудь лицо? И рыдать через каждые пять минут? Если ты имеешь в виду это, то да, я не люблю никого. Я это тоже уже проходил. Мне хватило. Я предпочитаю жить настоящим. И если здесь и сейчас, в моем сегодняшнем дне, на моей кровати сидишь ты – я рад тебе. Но это не значит, что я должен вцепиться в тебя с криками о большой любви. Возможно, завтра тебе самой уже не захочется сидеть на моей кровати.
– И ты меня отпустишь?
– А я могу тебя удержать? – удивился он.
– Ну… если бы хотел…
– Даже если бы хотел, – вздохнул он. – Вспомнил Сосновского. И стоило бы его удерживать?
– Нет, – грустно согласилась я.
– Ладно, спи давай. Сегодня-то ты никуда бежать не собираешься? – улыбнулся Володя и накрыл меня одеялом.
Я выключилась моментально, а когда проснулась, жизнь снова побежала по своему кругу, требуя от меня все внимание, которое я только могла в себе найти. Муж уехал на переговоры, так что мне надо было встать, привести себя в порядок, позвонить маме, узнать, не нужно ли ей что-нибудь из продуктов. Обычно раз в неделю я приезжала к родителям, чтобы немного помочь с уборкой и продуктами и вообще дать им хоть немного выдохнуть. И вдохнуть. Мама уставала, стала сварливей, чем раньше, постоянно ругалась с папой, чье здоровье требовало серьезного внимания. Можно, конечно, было заехать и завтра, но у меня в холодильнике лежало три килограмма отборной парной свинины, купленной по случаю. Ее надо было отдать сегодня. И хорошо бы еще до того, как заберу Мусяку из сада, заскочить в детский мир и прикупить ему осенние ботиночки. Из старых он, естественно, вырос. В его годы (во все два) дети так быстро растут.
14 
