82 
– Если я скажу, как ты мне дорог, – в этом я никогда не совру. Потому что это самая настоящая правда, между прочим.
– Ты уверена? – тихо переспросил он. Его пальцы сильно сжали мои руки.
Я замерла.
– Конечно. Как никогда раньше.
– Это все так для меня странно. Я думал, больше никогда. И вот…
– Что? – чуть не задохнулась я. – Как ты сказал?
– Ну, я не хотел вообще-то… чтобы больше никогда…
– Знаешь, что я думала сделать после того, как ты меня все-таки уволишь? Купить бронзовую табличку и написать на ней: «Больше никогда!» И повесить у себя над дверью.
– Заказывай тогда сразу две. Если что, потом поставим, – засмеялся Станислав и… прижал меня к себе.
Его глаза оказались так близко, почти так же близко, как губы, которые уже нашли мои и жили своей отдельной поцелуйной жизнью. Никто и никогда меня так не целовал. Поцелуи, конечно, были. И даже много. Иногда сонные, ленивые, скользящие. Или небрежные, дежурные. Или такие, знаете ли, обозначающие точку начала секса. Поцелуй как негласная команда «пора раздеваться». Поцелуи родственные, поцелуи прощальные. Поцелуи пьяные, наконец, о которых потом не хочется вспоминать вообще. Шувалов держал мое лицо в своих ладонях и целовал меня так, словно это был самый важный поцелуй его жизни. Источник, к которому он шел много лет. Или много веков по пустыне, не имея ни капли воды.
Я замерла, боясь спугнуть мгновение. Остановись, мгновенье, ты прекрасно! Ты прекраснее, чем даже самая первая, самая яркая моя любовь.
– Скажи мне что-нибудь, – попросил Станислав.
Я открыла глаза и посмотрела на него. Еще утром я думала, что больше никогда не прикоснусь кончиками пальцев к его лицу, и вот…
– Что сказать? – прошептала я. Мысли путались, хотелось только уткнуться носом в его рубашку и дышать, дышать, дышать.
– Что ты чувствуешь? Вот прямо сейчас? – Он ласково, но твердо отодвинул меня чуть в сторону и пристально заглянул в лицо.
– Я люблю тебя, – прошептала я, не зная, что еще ему сказать.
– Постой, – вдруг немного испугался он. – Не надо. Не это. Это я уже слышал, и не раз.
– Нет?
– Что ты чувствуешь?
– Что ты нужен мне. Я не могу без тебя. Так лучше?
– Нет. Я могу сказать тебе то же самое. И это будет правдой. Но не это. Другое! – Он тихо шептал, а его руки обхватили меня и прижали к груди.
Я вздохнула и подумала, что действительно это все не то.
– Я счастлива. Я очень счастлива сейчас. Я это чувствую, – выпалила я и посмотрела на него. Он стоял надо мной и улыбался.
– Я тоже. Да. Это то, что надо. Больше ни слова, – он приложил палец к моим губам. Потом убрал палец, наклонился и поцеловал меня.
– Почему?
– Просто… не надо. Я все знаю. Лучше скажи, кто научил тебя так жутко водить? Небось твой муж, так похожий на охранника.
– Как ты догадался? – засмеялась я.
– Про мужа?
– Нет, про охранника! Я надеялась, что он хоть с виду похож на приличного человека.
– Ой, прости, пожалуйста, – сконфузился он. – Я не хотел тебя обидеть… просто… охранники – они всегда выглядят так, что хочется полезть в карман и достать пропуск. Или поднять руки, чтобы он провел металлоискателем.
– Знаешь, ты прав. И еще, Кирилл за просто так не подумает ни одной лишней мысли. Работаем отсюда и до обеда. А водить меня учил мой папа. Пока не бросил это дело со словами: тебя надо изолировать, езжай лучше на автобусе.
– Папа был прав, папа был прав… У тебя есть трос? Надо вытащить мою машину, пока в нее какая-нибудь фура не въехала. Много по ночам идиотов по дорогам ездит, – забеспокоился Шувалов.
Я открыла багажник. Конечно же, у меня был трос. Потому что я – женщина опытная, и со мной всякое случалось. И бензин у меня посреди дороги кончался. И колесо отваливалось. И из радиатора вытекала охлаждающая жидкость. У меня имелось все – и трос, и «крокодилы», и даже тюбик с машинным маслом. На всякий пожарный.
– Только не дергай, я тебя умоляю, – с нескрываемым недоверием попросил меня Шувалов.
Я с презрением отринула его сомнения, но внутренне ужасно боялась, что не справлюсь. Нога соскочит или рука рванет руль не в ту сторону.
– Ну, давай!
– Ага! – кивнула я и с высунутым языком отжала педаль сцепления. Медленно-медленно. Тихо-тихо.
Его «БМВ» чуть дрогнул и откатился от кювета. Я не подвела Шувалова, и это было чертовски приятно. Мы аккуратно вывели «БМВ» на дорогу, я перестроилась ему в хвост и медленно-медленно доехала до моего дома. Соблюдая все правила дорожного движения. Даже знак «Осторожно, скользкая дорога». Я специально притормозила и посигналила Шувалову фарами – мол, будь осторожен. И снизила скорость машины до показателей пожилого пешехода.
82 
