13 
– Слава Богу, а то находиться на здешней улице мне совершенно не хочется.
– Да уж, неприятное место. Но для меня главное, что ты рядом! – Он сжал мою ладонь и мы вошли в подъезд. Дальнейшие события обрушились на меня со стремительностью снежной лавины в горах. Я была готова к чему угодно, но только не к тому, что произошло в действительности. Не первый день живя на свете и хорошо зная особенности и повадки племени под названием «мужчины», я допускала и простой секс в командировках из Серпухова в Москву, и красивый, бодрящий как ледяная кола, роман с обещаниями, которых никто никогда не исполняет, с подарками, которые оставляют приятные воспоминания. Возможно даже и долгую нежную дружбу с налетом эротики, но только не это. Паша, по-прежнему проникновенно глядя мне в глаза, перевернулся на чужом скрипучем диване и сказал:
– Ты знаешь, я действительно не могу без тебя. Совсем.
– Я тоже.
– Ты можешь, я вижу, – меланхолично поглаживая мою грудь стенал он.
– Нет же, я тоже очень, очень тебя люблю, – убедительно скандировала я, сама начиная в это верить. Вот тут он меня и огорошил.
– Я обо всем поговорил с женой.
– О чем? – поперхнулась слюной и истерично закашлялась я.
– О нас с тобой. Что я люблю и всегда любил только тебя. И что теперь я никак не могу остаться с ней.
– Ты уверен? – выдавила я из себя. Я никак не была готова к такому повороту. Полностью лишенная привычных ориентиров, я понеслась по воле мутных бурлящих волн.
– Что ты, абсолютно. Я все время думаю только о тебе. Но только…
– Что?
– Ты-то действительно уверена, что меня любишь? Ты говорила серьезно? – спросил он и принялся целовать меня в шею. Уверена ли я? Да черт его знает. Он хороший парень, но если вдуматься хорошенько, то я его совсем не знаю. Только то, что он отлично целуется и что в детстве не дергал меня за волосы.
– Люблю, – выдохнула я, испытывая жуткое чувство неловкости, непонятно почему.
– Я хочу быть с тобой всегда и везде. Жить одной жизнью, с этого дня и до самой старости. Хочу решать все твои проблемы, рожать с тобой детей и вместе водить их в школу.
– Я тоже, – скорее по инерции шептала я. Голова кружилась от его поцелуев.
– Я бросил жену. Ты понимаешь, что я ради тебя оставил все?
– Понимаю, – на самом деле я совершенно ничего не понимала. Как он мог так все решить. А дочь? А работа?
– А дочь? Как она? А работа?
– Дочери я не нужен, я рассказывал тебе. А работа? Так и здесь, в Москве, работы полно. Найду что-нибудь.
– А где ты будешь жить? – чуть было не сорвалось с моего языка, как вдруг, глядя в его глаза, я осознала, что он уверен, что мы с ним будем жить вместе. Последние остатки башни у меня сорвало. Никогда я еще не встречала мужчину, который с такой готовностью и с таким чувством ни бросал к моим ногам всю свою жизнь. Разве я могла этого не оценить? Разве выпал бы мне в жизни еще один шанс? Позднее, когда я рассказала Марго и Дашке, как так получилось, что я снимаю маленькую однокомнатную квартиру на Петровско-Разумовской, они согласились, что устоять под таким напором практически невозможно.
– Интересно, а он спросил у тебя, желаешь ли ты таких жертв? – поинтересовалась Марго, задетая красотой момента.
– Ну… как бы сказать…
– Прямо.
– Прямо нет. Но я дала ему понять, что люблю его.
– И что? – не унималась Марго, – если ты его так скажем, любишь, сразу надо все бросать и кидаться в омут семейного быта?
– Не знаю. А что мне было делать?
– Надо было спокойно и с достоинством попросить время подумать.
– Ага. И отказаться, – передразнила менторский тон Марго Дашка.
– Может быть. А теперь тебе придется безо всякого медового месяца переходить к семейным будням. Тебе еще не звонила его жена?
– Нет, – слукавила я. На тот момент мы жили вместе уже месяц. Не могу сказать, что новая жизнь была похожа на сказку. После памятной ночи в Бусиново я приехала с Пашей домой и сказала маме с папой, что мы с ним любим друг друга и будем жить вместе. Случился первый скандал.
– Пусть этот проходимец выйдет, я ходу поговорить со своей дочерью, – пророкотал папа.
– При всем уважении к вам, если я выйду, она выйдет вместе со мной, – отбрил папулю Паша. Тот побледнел так, что я перепугалась и принялась прыгать вокруг него и щебетать о том, как я его люблю и как все будет хорошо. Мама сидела с грустным видом человека, который давно предвидел мой несчастный финал, но сделать ничего не смог.
13 
