очень нудно 
39 
– Мы с тобой тоже вцепились друг в друга? – холодно заметила Юля. – Или это лишь совпадение?
Крымов удивленно вскинул брови. Он не понял, что могло произойти за те несколько минут, что Земцова провела в обществе Бескровной.
– Мы тоже испугались потерять друг друга перед лицом одиночества? – не унималась Земцова, и то, каким тоном это было сказано, обеспокоило Крымова. До этой минуты они были счастливы, как никогда. И если ей, возможно, казалось, что он ведет себя неестественно, чрезмерно спокойно и умиротворенно, не пытаясь ускользнуть от нее, чтобы найти другую женщину и ощутить с ней так необходимые ему глоток свободы и новизну, то он готов был поклясться в обратном. Ему хотелось находиться лишь рядом с ней, со своей женой, и ни одна женщина не могла ему сейчас заменить Юлю. Стало быть, она занервничала после того, как узнала что-то от Бескровной. Но что? Крымов вел себя с тех пор, как прилетел сюда, идеально, ни на минуту он не оставил свою жену одну. Значит, дело не в нем. Но в ком же тогда? О ком могла рассказать Бескровная, чтобы так испортить настроение Земцовой? Не о себе, это точно. Он минуту назад говорил о парах, о Каморе и Орешиной, об Обшицере и Ларисе Голод, о Хитове и… Нет, Шевкия здесь ни при чем. У нее есть муж. Вот только непонятно, почему он не приехал вместе с женой на похороны ее дочери. И тут Крымов понял. Минкин! То-то у него было такое лицо, словно он потерял миллион долларов. Неужели поссорились? И это накануне рождения ребенка? Изменил Бескровной… Вот в чем дело.
Крымов внимательно посмотрел на покрасневшие, вероятно, от слез, глаза Бескровной, и сердце его сжалось от нежности к ней. Нет, это не было похоже на то чувство, что он испытывал прежде к этой строптивой и задиристой девушке. Это не было тем желанием, которое кружило им обоим головы. Он увидел сейчас в ней одинокое и словно осиротевшее существо; ему вспомнилась Женя Жукова – примерно тот же взгляд, взгляд брошенной беременной женщины… Помнится, он, Крымов, навещал Женю в роддоме, приносил ей фрукты и цветы – вместо Шубина…
Так вот почему у Земцовой так резко испортилось настроение. Она подумала о том, что раз Минкин изменил Бескровной, то рано или поздно и он, Крымов, изменит ей. Минкину он морду набьет, это определенно, а вот как успокоить Земцову?..
– Мы поедем с тобой на этот остров, – сказала Юля. – И Таня тоже поедет, ей надо развеяться, подышать свежим воздухом…
– Это там-то свежий воздух? Да там смертью пахнет, дорогие мои…
– С тобой нам нечего бояться. Не думаю, что маньяк сидит и ждет нас, чтобы… сбросить с обрыва…
– Я запланировала встретиться с Орешиной, – сказала Таня. – Перенесем?
– Успеем. У меня тоже встреча с Обшицером и Ларисой, – ответил Крымов.
– А у меня с Каморой… – сказала Земцова. – Действительно, мы же ненадолго. Осмотрим место происшествия, поднимемся на гору, возьмем образцы почвы…
Чайкин, стоявший неподалеку и куривший сигарету за сигаретой, попросился с ними.
– Не могу смотреть на эту девушку. Все кажется мне, что это я виноват в ее смерти. Никогда прежде не испытывал такого острого чувства вины. Надо же, накаркал!!! – не мог успокоиться он. – Я понимаю, что это попахивает мистикой или вообще бредом… но это я, я сказал ей о том, что в морге на столе лежит девушка… Я оскорбил ее…
– Успокойся, ты-то здесь при чем? – Бескровная, подойдя к нему, похлопала его по плечу. – Ну, сказал, ну, оскорбил, дальше-то что? Это же не ты ее убил… Хотя алиби тебе неплохо бы иметь, – мрачно пошутила она.
– Алиби надо проверить у них у всех, – повторил Крымов. – Чайкин, а ты уверен, что девушка изнасилована?
– Нет, не уверен. Она могла иметь контакт с мужчиной, после чего он убил ее… Что же касается повреждений на ее бедрах, с внутренней стороны, ссадин и следов пальцев, то мужчина мог уже потом, когда девушка потеряла сознание, сымитировать изнасилование… легко…
– Девушка потеряла сознание? – переспросила Бескровная. – А с чего бы это ей терять сознание? От счастья, что ли?
Крымов посмотрел на нее и с удовлетворением отметил, что видит перед собой прежнюю, сильную Бескровную. Она уже забыла, что только что видела на столе тело Вероники Поздняковой, перед которой они все испытывали чувство вины, – сейчас Бескровной важно было понять, кому и зачем понадобилось убивать эту девушку и как это убийство связано с убийством дочери художницы… Все, никаких чувств, одна лишь логика…
39 
