Последние отзывы

  41  

И потом всю дорогу молчала. А уже у него дома, выйдя из ванной в его халате, она поцеловала его и сказала, что всю жизнь мечтала переспать с официантом. Она разговаривала с ним на его же языке, и ему было с ней легко и приятно. Они не спали всю ночь, и Лева, держа в объятиях невероятно красивую девушку, никак не мог отделаться от мысли, что тут что-то не так, не мог понять, почему она такая страстная с ним, почему почти до крови целует его и кричит, что ей хорошо, не боясь разбудить соседей. И только утром, когда она, проснувшись, увидела рядом с собой Леву и так откровенно ахнула, как если бы увидела на подушке жабу, он не выдержал и спросил ее, зачем же она согласилась пойти с ним. И тогда она, закрыв руками лицо и отвернувшись от Левы, честно призналась: «Ты урод, Лева, вот поэтому я и решила с тобой переспать». Он так и не понял, расценивать ли это признание как комплимент или же стоит обидеться. Она ушла, оставив ему с усмешкой два доллара «на чай», и потом он долгое время ее не встречал. Несколько раз видел он того толстяка, с которым она приходила в ресторан, и всякий раз тот был с другой девушкой. И вот однажды в обеденное время в «Голубом попугае» снова появилась Вероника. На этот раз она была еще более красива и ослепительна в открытом светлом платье, с распущенными, цвета шампанского, волосами, даже глаза, и те лучились вечерним июльским солнцем. Так, во всяком случае, сказал о ней один из посетителей, пьяный веселый и поэтически настроенный завсегдатай «Голубого попугая». К счастью для Левы, Вероника со своим спутником, которого он еще не успел разглядеть, скрылись в кабине, которую в тот день обслуживал именно он. Непривычно волнуясь, он, раздвинув тяжелые бархатные занавеси, вошел в уютную, освещенную лампой кабинку и положил перед каждым посетителем меню в красном кожаном переплете.

– Лева, привет, – улыбаясь, поздоровалась с ним Вероника и послала ему воздушный поцелуй. Но так, понял он, чтобы ее спутник, довольно приятный молодой человек (смуглый, черноволосый, улыбчивый) во всем белом, не заметил этого поцелуя. – Ты сам подскажи, что заказать, ты же лучше нас знаешь, что посвежее, повкуснее…

Чувствовалось, что у нее в этот день было отличное настроение. Лева посоветовал форель, цыпленка и запеченное яблоко.

– Вот и отлично, еще чашку шоколада, – сказала, обращаясь к своему спутнику, Вероника, откровенно подмигивая Леве. Он так и не понял, что это означало, но на всякий случай тоже улыбнулся ей счастливой улыбкой благодарного любовника.

Время было обеденное, в ресторан набилось много посетителей, и Лева едва успевал разносить подносы с едой. Но где бы он ни был, он то и дело оглядывался на кабинку, за шторами которой находилась Вероника со своим ухажером. Обедали они без вина, быстро. Словно куда-то спешили. Ушли, расплатившись и оставив ему щедрые чаевые, и Лева, глядя вслед Веронике, быть может, в первый раз подумал о том, что и в его жизни была такая вот красивая, хотя и немного странная девушка. И что тот брюнет пусть не думает, что он лучше его, Левы, он еще не знает, как ласкова и нежна была с ним эта девушка, как сладко целовала и какие слова при этом говорила…

Он был очень удивлен, когда увидел Веронику вечером того же дня, но уже в сопровождении другого мужчины. На этот раз Вероника, одетая в темно-синий шелковый костюм, вообще не посмотрела в его сторону и предоставила своему спутнику, молодому человеку с родинкой над верхней губой, самому заказывать ужин. Она не шутила и не подмигивала Леве и казалась серьезной и респектабельной молодой дамой. Лева подумал еще тогда, что это, возможно, ее муж. Уж слишком прямо она сидит на стуле, слишком строг ее темно-синий костюм, слишком мало на ней косметики, слишком спокоен ее спутник. Они вели себя, как давно знающие друг друга, близкие люди, предположим, как муж с женой, заехавшие поужинать в ресторан. Веронику, словом, было не узнать. Она была как кукла – неподвижна, красива и нема. И с какой бы стороны Лева к ним ни подходил, даже не поворачивала головы, чтобы встретиться с ним взглядом. Из чего он понял, что она чуть ли не боится этого господина, которого он принял за ее мужа. Пусть так, подумал он, она всегда может на него рассчитывать. Он никогда не расскажет этому господину ни о том, что она появлялась в «Голубом попугае» с тем противным толстяком, ни с сегодняшним смуглым брюнетом, ни тем более о том, что она, Вероника, переспала с ним, с простым официантом, к тому же еще, по ее словам, с уродом… Это было ее желание…

  41