очень нудно 
83 
– Выходит, да.
– Вы и ее удушили? – У Юли волосы на голове зашевелились. Она вдруг испугалась, что эта женщина сейчас набросится и на нее!
– Не бойтесь… Я не собираюсь вас убивать. – Коршикова словно прочла ее мысли. – Но Иру мне пришлось убить.
– А зачем обрезали волосы?
– Чтобы сбить всех с толку.
– А где взяли парик?
– Я привезла его с собой. Я не могу больше… Не могу, не могу!.. – закричала нечеловеческим голосом Валентина, срываясь с места и бросаясь к двери. – Не мо-огу!..
Юля побежала за ней, схватила ее прямо у двери, с силой скрутила ей руки и, сорвав с вешалки шелковое мужское кашне, связала их. Она сделала это инстинктивно – испугалась, что и ее сейчас удушат… Но через несколько секунд, оценив трезво ситуацию, все поняла и ужаснулась тому, что здесь сейчас произошло.
– Я понимаю, что вам трудно, – сказала она, тяжело дыша, – но ни один мужчина на свете, тем более такой, как ваш Коршиков, не достоин того, чтобы вы его выгораживали. Успокойтесь… Я же знаю, что вы никого не убивали. Мне жалко вас, просто по-женски… Знаете, у меня тоже жизнь не сложилась, и человек, которого я люблю, сейчас очень далеко… – говорила она, давясь слезами, – но нельзя нам, женщинам, вот так защищать мужчин, тем более тех, кто причинил нам столько боли…
– Простите меня, – Коршикова обмякла, и Юле пришлось поддержать ее. – Простите… Но он так хотел постричь ее… Он так любил ее, и я подумала…
Она все-таки потеряла сознание. Понимая, что оставлять Валентину одну в таком состоянии одну нельзя и что надо предпринять все меры по задержанию Коршикова, Юля позвонила Корнилову, объяснила ему ситуацию, затем дождалась его и отвезла Валентину к себе домой.
Блеф подвел ее в очередной раз. И ничего-то у нее не получилось.
От жалости к себе она заплакала, уткнувшись в плечо Холодковой.
Ей даже не хватило сил спросить, куда делась Зима.
Наташа некоторое время стояла в нерешительности на крыльце огромного здания из стекла и бетона, подставляя лицо обжигающему ветру. Ей было страшно при мысли, что Земцова осудит ее за этот самовольный поступок. Ведь она примчалась сюда, в институт «Микроб», исключительно ради того, чтобы помочь Юле узнать хотя бы что-нибудь о грибке, пробирку с которым дала Нора и которую она сейчас держала в кармане.
Отбивая мясо, Наташа вдруг вспомнила невинные девичьи вечеринки, которые они устраивали с одноклассницами на квартире Кати Носовой, где, пользуясь отсутствием взрослых, они сами готовили себе вкусные ужины, танцевали, играли в странные игры, разбиваясь на пары – «мужа» и «жену», ведя при этом еще более странные разговоры… Они словно готовились к взрослой жизни, открывая для себя этот пока неизвестный для них мир и уже тогда поражаясь его несовершенству. Их невинные забавы носили скорее образовательный характер, чем чувственный. «Пары» вели разговоры о хозяйстве, растущих детях, деньгах, вероятных заботах. «Мужем» Наташи Зимы одно время была как раз Катя Носова, веселая и умная девочка, отличница, которая мечтала стать врачом, а выучилась на биолога-вирусолога или что-то в этом духе. И именно она уже года два работала в знаменитом на всю Россию институте «Микроб». Произнося это название, Наташа всегда представляла себе гигантских размеров головастика – визуальную картинку, изображавшую вирус, и почему-то именно черного цвета, со специфическим запахом химического кабинета, какой ей запомнился со школы.
Подруги долгое время не виделись, поэтому для Наташи было важно дозвониться до Кати и уговорить принять ее именно в институте. Она страшно обрадовалась, когда Катя оказалась на месте.
И вот теперь, когда оставалось только открыть массивную стеклянную дверь, чтобы войти в этот волшебный институт и узнать, что же представляет собой грибок, храбрость и уверенность в том, что она все делает правильно, оставили ее, и она с тоской оглядывалась по сторонам…
Ветер гнал по асфальту белый снежный песок, над городом нависло угрюмое темно-синее небо. «Ну и погодка…» – она поежилась и все же взялась осторожно за ручку двери. Перед Наташей возникло лицо Игоря Шубина, он словно поддерживал ее своим теплым и, как ей тогда казалось, ласковым взглядом. «А… Была-не была!» – и она вошла в институт.
Катя встретила ее на лестнице, ужасно обрадовалась ей и провела коротким ходом по черной лестнице в свою маленькую лабораторию, расположенную прямо под самой крышей и напоминавшую крохотную оранжерею.
83 
